Слова в дни памяти особо чтимых святых. Книга четвертая. Август

Высокий дар послушания не есть льстивое угодничество, бессмысленное исполнительство, тупое рабство. Святое послушание является прекрасным плодом христианской любви: когда оно воистину таково, оно приносит сладчайшую радость самому послушнику, ибо нет для любящего большего счастья, чем служить любимому. Святые Борис и Глеб сердцами устремлялись к Небесному Отцу, пламенно любили отца земного, нежной, неразрывной любовью связаны были друг с другом – и любовь, переполняя их, изливалась на весь мир: на слуг и дружину, на подданных, на друзей и врагов, на старшего брата-убийцу и на собственных палачей, которых любвеобильные страстотерпцы также называли братьями и молились о них, подобно Самому Христу.

Чтобы сподобиться нам узреть в вечности Бога Вселюбящего и любвеобильных святых Его, будем же и мы подвизаться в святом послушании, взращивать в своих душах святую любовь к Богу и ближним. Ныне, взирая на образ святых мучеников Бориса и Глеба, победивших послушанием и любовью злобу мирскую, обратимся к ним с теплой молитвой:

«Вы же радующеся с лики ангельскими… молитеся о державе сродников ваших богоугодней быти, и сыновом российским спастися… предстояще Святей Троице», Которой подобает слава, честь и поклонение – Отцу и Сыну и Святому Духу ныне и присно и во веки веков.

Аминь.

Слово в день памяти святого великомученика и целителя Пантелеимона (27 июля / 9 августа)

Палач ударил мечом святого, но железо прогнулось, как воск, а тело святого не приняло удара: потому что он еще не окончил своей молитвы.

Из жития святого великомученика

Пантелеимона

Во имя Отца и Сына и Святого Духа!

Дорогие во Христе братья и сестры!

Врачующая любовь – вот величайшее из врачевств. Настоящий целитель человеческих страданий побеждает болезни не только и не столько лекарствами, сколько любовью к страждущим. Именно это животворящее чувство помогало юному врачу-христианину святому Пантелеимону (275–305) исцелять тела и души всех, кто ни обращался к нему, торжествовать над болезнями и смертью, подняться и над собственными мучениями и смертью.

В детстве этот избранник Христов носил другое имя. Отец-язычник назвал его Пантолеоном, что означает «лев во всем», потому что желал для сына львиной доли богатства и почестей. Казалось, нечто подобное действительно ожидало Пантолеона: сам император заметил талантливого юношу и приказал воспитывать его для должности придворного лекаря. Однако языческому блеску двора императора Максимиана (правил: 285–310), гонителя чистоты и святости, богомудрый молодой врач предпочел сырые подземелья, где томились жертвы – христиане. Он стал не «львом во всем» при свирепом римском кесаре, а кротким избранником Милостивого Спасителя и удостоился от Господа нового, благодатного имени Пантелеимон – «милостивый ко всем».

Мать Пантолеона, христианка Еввула, не успела воспитать сына в святой вере: она умерла, когда тот был еще ребенком. И отец – идолопоклонник Евсторгий – стал развлекать малолетнего наследника зрелищами языческих торжеств, угар которых затмил в его детском сознании наставления матери. Пантолеон прилежно учился, вскоре выявилось его призвание – медицина. Наставлять способного мальчика во врачебной премудрости вызвался знаменитый Евфросин, личный врач императора.

Быстрый ум и трудолюбие позволили Пантолеону достичь таких успехов в науке, что он уже не многим уступал своему прославленному учителю. Но не только разбираться в лекарственных снадобьях и владеть хирургическими инструментами учился Пантолеон, когда следом за наставником обходил дома болящих. Юноша видел, как много в мире тяжких страданий, и его чистое сердце томилось болью за людей, стремлением помочь этим несчастным. Евфросин был очень умелый и многознающий врач, но как часто все его искусство оказывалось бессильным: он не мог ни смягчить мучения пациента, ни остановить приближающуюся смерть. Сострадательный Пантолеон остро переживал такие случаи: разум его тревожила грозная тайна человеческих страданий и смерти, бывали мгновения, когда избранное им ремесло врача начинало казаться ему жалким и бессмысленным.

Среди таких томлений ищущего духа и просиял юноше Свет Божией истины. Пантолеон встретил прозорливого старца-христианина, священника Ермолая. Эта встреча просветлила сердце и разум молодого врача, преобразила и наполнила смыслом его жизнь, становившуюся с тех пор святым житием.