Словами огня и леса Том 1 и Том 2 (СИ)

Только мальчишка, хоть и дышал прерывисто, рвался продолжить схватку. Он весь горел — дотронувшись до его руки, брат изумленно присвистнул.

Сгреб Кайе в охапку и потащил в тень валуна, не обращая внимания на попытки вырваться.

— Они еще не ушли! — отчаянно выкрикивал мальчик.

— Они не ушли, а от тебя останется одна оболочка, если не прекратишь дурить, — отрезал брат. — Сиди!

Вырвал с корнем колючий куст и сунул в руки мальчишке. Кайе взвыл, уколовшись; листья на кусте скрутились, как от близости пламени. Впившись в оставленную наиболее крупным шипом ранку, промычал что-то злобное. Къятта довольно усмехнулся, видя, что тот уже не рвется догонять дикарей.

— Я тебе не ребенок! — наконец выпалил брат.

— Уже нет, — старший по-хозяйски и одновременно успокаивающе положил руку на его плечо. — Ты был в настоящей стычке, хоть и несерьезной.

— Несерьезной?! — оскорблено надулся мальчик, демонстративно отвернувшись, и начал обламывать ветки с куста. Осторожно — это снова вызвало улыбку у старшего. Значит, остыл.

Бегло оглядев мальчишку и оценив, что серьезных ушибов нет, Къятта оставил его. У него самого на плече был заметный след от булыжника, в остальном камни его не задели. Нъенне и еще одному повезло меньше, особенно Нъенне — тот сидел, пытаясь унять льющуюся на глаза кровь.

— У меня крепкий череп, — немного неестественно рассмеялся юноша. Взгляд его не мог ни на чем сосредоточиться.

— Собираешься умирать? — Къятта присел рядом.

— Не дождешься.

Къятта оглядел остальных — они занимались своим ушибами. У второго серьезно раненого была повреждена рука и сломано ребро. Ехать верхом он бы не смог.

— Придется вам двоим побыть в одиночестве, пока мы не вернемся.

— Только не здесь. Дикари могут снова явиться.

— Тогда уж убей их сейчас, — вставил Хлау, глядя исподлобья.

— Ты и останешься с ними. Перевезем вас в укрытие и пришлем людей из ближайшей деревни.

— Тут нет деревень.

— Значит, нас подождете. Да не смотри так. Эти твари больше не сунутся.

— Собираешься ехать к перевалу втроем? — спросил Нъенна.

— Вчетвером. Уж не моего ли брата ты позабыл? — спокойно поинтересовался Къятта.

— Но он ребенок. Проще вернуться всем…

— Этот ребенок разогнал тех дикарей, что ты упустил, — ласково сказал старший из Тайау. — Уж сегодня он научился многому. И не забудет.

Мальчишка за валуном слышал все — и не мог сдержать довольной улыбки.

— Но там могут быть эсса.

— Вот и посмотрит на крыс.

Крысы оказались похожими на южан. Кайе представлял себе северян-эсса сплошь серыми и выцветшими. А встретил — людей, которых только по одежде и отличишь от уроженцев Асталы, но у некоторых — бледные волосы; чем больше Силы, тем светлее пряди, он знал. Будто седеют. И глаза у таких были блеклыми, то есть совсем обычными — не то что у хозяев Юга, Сила которых заставляла радужку сверкать самоцветами. Неинтересно… Правда, смотрели северяне так, словно право имели высоко голову задирать. За каждый такой взгляд хотелось ударить — и Къятта отослал брата подальше, на лесную опушку, пока разбирался с эсса.

Только стало известно про новый перевал, северяне подоспели. Да пусть пользуются, не жалко — тропка узкая, опасная, а сам перевал далек и от Асталы, и от Тейит. Но нельзя же спесь не сбить с них. Приятно злить, а они ведутся, вот-вот и драку начнут… Сильный соблазн, но нельзя. О младшем не беспокоился — знал, что мальчишка сумеет за себя постоять.

Кайе сейчас думал не о северянах — о движущихся камнях. Вот бы себе завести… и не один. Жаль, охотиться с их помощью неудобно — медленные, да и кому нужна добыча, которую раздавило в лепешку? Он валялся среди цветов, обламывая стебельки и высасывая сладкий сок.

— Так вот ты какой? — проговорил мужчина с волосами, стянутыми в большой узел. — Совсем малыш.

— Я не малыш.

— Считай себя взрослым, если угодно. Ты многое можешь, и все же не знаешь ничего. Тебя носят на руках одни и боятся другие.

— И что же?

Тот еще раз оглядел его — гибкого, немного растрепанного, в темно-желтых свободных штанах до колена, с ожерельем на шее — раскинувший крылья орел в окружении множества солнц. Возможно, в будущем это — самый сильный страх эсса. Что ж, бывает и так…

— Ничего больше не скажешь? И не страшно? — насмешливо вскинулся мальчик.

Мужчина лишь улыбнулся, и даже как-то до обидного не зло.

— Что ж, посмотрим, скоро я вырасту, и тогда… — запальчиво начал Кайе.

— Кем бы ты ни был, ты войну не начнешь.

— Почему?

— Сказано, что это сделает полукровка. Странное предсказание, правда? Полукровки — ничтожества. И одному из них отведена такая судьба.

— Чушь. Не суйтесь к нам, вот и все!

— Нет, малыш. Мы приходим в незанятые земли.

— И перевал ваш, да? — прищурился, сел.

— Да стоит ли он ссор, перевал этот, — устало сказал мужчина. — Все равно по ту сторону гор — море да узкая полоска земли.

— Тогда вы что там забыли?

— Вряд ли это тебе интересно, — сухо прозвучало в ответ.

— Ну вдруг, — фыркнул мальчишка.