Словарь Ламприера

— Какая глупость! — произнес Протагор. Его товарищ, утомленно взиравший на разворачивающуюся внизу картину, кивнул в знак согласия. Путешествие из Парижа в Шербур заняло у них целую неделю. Могло бы хватить и трех дней, но по дороге не раз приходилось кое-куда завернуть, и времени ушло гораздо больше. Эти мелкие задержки едва ли вызвали подозрения в озабоченной своими проблемами столице, но и объяснить причину такого промедления было бы трудно. Ведь широта предоставленных Дюлюку и Протагору полномочий вряд ли была совместима с личными встречами с мелкими чиновниками из парламентов Тулузы, Руана и Монпелье. А какова была цель пребывания под покровом ночи в деревушке близ Аржантана? Даже принимая во внимание почти безграничную власть, которой были облечены посланники короля, все же контакты с находившимися вне закона таможенниками из Вандеи выходили за пределы их полномочий. Итак, Дюлюк и Протагор то и дело задерживались в пути, чтобы переговорить с нужными людьми, вплоть до вчерашнего вечера, когда в трактире в нескольких милях от Шербура наконец состоялась встреча, для обеспечения которой Кардинал приложил множество усилий.

Никаких предварительных переговоров не потребовалось. Тот человек уже ждал, потом все трое сидели в комнате на верхнем этаже за столом, заваленным бумагами. Разговор шел на английском. Дюлюк и Протагор смотрели, как их собеседник выписывает длинные колонки цифр, подчеркивая и помечая итоговые суммы в сложной системе перекрестных ссылок.

— Это можно сравнить с множеством прудов внутри одного водохранилища, — произнес он, когда Дюлюк и Протагор перевели взгляд с этих выкладок на своего собеседника. — Уровень воды в каждом отдельном пруду может повышаться и понижаться, Но общий объем воды в водохранилище остается постоянным. Различия только в распределении. Именно так и происходят события в Европе, да и во всем мире. Каждый пруд — это страна, более или менее богатая. Вот, к примеру, Франция, у которой нет ничего, — это отрицательная ценность. Но Франция до сих пор способна вести дела, потому что если продать ее всю целиком, с потрохами, то доходы от этого во много раз превысят дефицит. Теперь, если уравновесить импорт и экспорт, сопоставить иностранные долги с капиталовложениями и добавить для полноты картины богатства всех подчиненных стран, то можно «оценить» само государство, то есть получить цифру, соответствующую его стоимости. Это понятно. Далее, если сложить все эти цифры, то мы получим вместимость всего водохранилища, то есть цену всех государств. Однако в настоящее время нас интересуют отдельные пруды.

— Пруды? — переспросил Протагор.

— Отдельные государства. Это можно подсчитать, если вычесть выплаты и расходы на займы и в счет заработной платы, а также разницу между импортом и экспортом. Окончательная цифра и будет представлять собой богатства нации. В теории все это просто. А на практике, — он выразительно указал на стол, ломившийся от бумаг, — весьма трудоемкое дело. Впрочем, ваш Кардинал неплохо заплатил за…

— Кардинал? — резко перебил его Дюлюк. — Мы не знаем никакого Кардинала.

Собеседник на мгновение опешил, но тут же к нему вернулось самообладание.

— Ну конечно, — поспешно ответил он. — Я хотел сказать, что ваш друг заказал обзор состояния дел в Англии за последние три финансовых года. Как я уже заметил, подсчеты никогда не бывают абсолютно точны. Честно говоря, эта задача весьма утомительна. Обязательно вкрадываются ошибки. Кроме того, существуют факторы, которые учесть просто невозможно: контрабандные товары, неофициальные займы, транзитные перевозки и тому подобное. Но в целом этим можно пренебречь, а если нет, то возможны приблизительные оценки. Итак, я уверен в точности подсчетов до двух-трех процентов. И эти цифры меня удивляют. Я дважды перепроверил все подсчеты. В каждый из последних трех лет получается расхождение почти в четыре процента. Это означает несколько миллионов фунтов. Такое впечатление, словно кто-то управляет национальным банком, оставаясь при этом вне банковской системы. Но еще более странно то, что эти деньги так и не возвращаются в банковскую систему и ни в какой другой стране не наблюдается соответствующее возрастание капитала. Эти деньги не используются. В той или иной форме они просто где-то оседают. Я не знаю где и каким образом. Но это так и есть, джентльмены, я убежден.

Он поднял глаза на Дюлюка и Протагора, ожидая прочесть на их лицах удивление или по меньшей мере любопытство. Но те просто понимающе кивнули.

— Есть и еще кое-что, — продолжал он. — Я произвел такие же подсчеты по соответствующим годам в прошлом веке. Результаты оказались аналогичными, и я готов побиться об заклад, что и промежуточные годы показали бы такой же дефицит. Тот, кто контролирует этот процесс, распоряжается гораздо большей суммой денег, чем любая столица любого государства во всем мире.