«Словарь сатаны» и рассказы

Все это как будто говорило в мою пользу, однако жители города и власти были так твердо убеждены в пагубном влиянии моего кладбища на их здоровье, что, в конце концов, его отобрали у меня, предварительно определив стоимость. С трудом подавив тайный ужас и получив за кладбище сумму, втрое превышавшую его истинную цену, я лихорадочно стал сворачивать свои дела. Неделю спустя наступил день, назначенный для торжественного обряда перенесения трупов. Погода была прекрасная, и все население города и окрестностей собралось, чтобы присутствовать при этой величественной религиозной церемонии. Весь ритуал выполнялся под руководством священнослужителей в погребальном облачении. Состоялось искупительное жертвоприношение в Храмах Усопших, а затем грандиозная процессия двинулась к кладбищу. Возглавлял процессию сам Великий Мэр в парадной мантии и с золотой лопатой в руках. За ним следовал хор из ста одетых в белое мужчин и женщин, которые пели Гимн Почившим. Далее следовало младшее духовенство храмов, городские власти в парадных мундирах, и каждый из них нес живого поросенка — жертву богам Почивших. И лишь последние ряды этой длинной процессии составляло местное население. Горожане шли с непокрытыми головами, посыпая волосы придорожной пылью в знак смирения. В центре некрополя, перед часовней стоял Верховный Прелат в пышном одеянии, а по обе стороны от него выстроились епископы и другие высшие сановники курии. Все они смотрели на приближавшуюся толпу с крайней суровостью. Великий Мэр почтительно остановился перед священнослужителями, а младшее духовенство, гражданские власти и горожане плотным кольцом обступили место действия. Великий Мэр, положив золотую лопату к ногам Высшего Духовного Властителя, молча опустился перед ним на колени.

— Зачем дерзнул ты явиться сюда, о смертный? — громко и торжественно вопросил Верховный Прелат. — Уж не возымел ты нечестивое намерение при помощи этого орудия обнажить тайну смерти и нарушить покой усопших?

Великий Мэр, не вставая с колен, вытащил из-под мантии грамоту с весьма внушительными печатями.

— Взгляни, о неизреченный, на слугу твоего, посланного народом, чтобы умолять тебя о милости. Позволь нам взять на себя заботу о почивших, дабы они могли покоиться в более подходящей земле, освящением подготовленной к их приему.

С этими словами он вручил Прелату постановление совета олдерменов о перенесении умерших на другое кладбище. Едва коснувшись пергаментного свитка, Верховный Прелат передал его в руки стоящего рядом Главного Хранителя Кладбищ. Воздев руки к небу и несколько смягчив суровое выражение лица, Прелат возгласил:

— Боги согласны!

Священнослужители, выстроившиеся по обе стороны от Прелата, повторили его жест, взгляд и слова. Великий Мэр поднялся с колен, хор затянул торжественную песню. В этот момент в ворота кладбища въехала погребальная колесница, запряженная десятью белыми лошадьми с развевающимися черными плюмажами. Сквозь расступившуюся толпу колесница покатила к могиле, выбранной для этого торжественного случая. Здесь был похоронен важный сановник, которого я пользовал от хронической склонности к лежанию. Великий Мэр золотой лопатой коснулся могильного холма, вручил ее Верховному Прелату, а два дюжих могильщика энергично принялись орудовать уже железными лопатами.

Тут мне пришлось срочно покинуть и кладбище и город. Сведениями о дальнейших событиях я обязан моему блаженней памяти отцу. Родитель сообщил мне о них в письме, написанном в тюремной камере ночью, накануне того дня, как он имел непоправимое несчастье угодить в петлю.

Пока могильщики работали, четыре епископа стали по углам могилы и в глубокой тишине, нарушаемой лишь лязгом лопат, принялись повторять заклинания из Ритуала Нарушения Покоя Усопших, умоляя почившего брага простить их. Но почившего брата там не было и в помине. Напрасно вырыв яму глубиною в две сажени, могильщики прекратили работу. Священнослужители пришли в явное замешательство, толпа застыла в ужасе. Могила была пуста. В этом не было никаких сомнений.

После краткого совещания с Верховным Прелатом Великий Мэр приказал рабочим вскрыть другую могилу. На этот раз решено было повременить с ритуалом, пока не обнаружится гроб. Но и здесь не было ни гроба, ни мертвеца.