Словарь запрещенного языка

Однажды во время прогулки она вдруг схватила меня за руку и потащила обратно с опасливым предостережением: «Нельзя, нельзя». При этом она показала на прыгающую нам навстречу лягушку. Оказалось, среди горских евреев существует поверье: если лягушка движется в том же направлении, что и вы, то путь можно продолжать и он будет счастливым. Если же лягушка скачет навстречу, то это предупреждение доброго духа: «Вернись — тебя ждет неудача». О сходном поверье, связанном с петухом, я услышал в селении Бузовны (под Баку), среди тюрок.

Другой раз во время прогулки ветром принесло к ногам девочки клочок исписанной бумаги. Девочка пугливо подняла бумажку, спрятала в карман и доверительно шепнула мне: «Я отдам ее маме, мама покажет тете Гайль». На мой вопрос «зачем?», девочка твердо ответила: «Так надо, так надо». В дальнейшем я узнал, что тетя Гайль (Абигайль) – вдова гробовщика. Ей 85 лет. Она профессиональная плакальщица, гадалка и продавщица амулетов.

АМУЛЕТЫ И ТАЛИСМАНЫ

Со слов тети Абигайль мы записали следующие поверья, которые мы даем почти в буквальном изложении моего переводчика.

«Разве вы не знаете, что ветры – суть невидимые посланники добрых или злых духов? Вот и шум ветра – это борьба между злыми и добрыми духами. Когда добрый дух видит, что ему не одолеть злого, он через невинного ребенка шлет нам предупреждение... К ногам ребенка он подбрасывает листик, веточку, бумажку, камешек... Камешек означает, что деревья в садах и колосья на полях будут поражены градом. Бумажка с черными письменами – повальная болезнь и смерть многих. Бумажка с красным письмом – война... Если по получении этой весточки быстро сделать то, что надо, то злые намерения злого ветра-духа превратятся в ничто...»

На вопрос, какие лее нужно предпринять меры в таком случае, престарелая Абигайль произнесла — с синагогальным напевом — цитату из текста молитв, читаемых в дни Нового года и Всепрощения[36].

В дальнейшем мы убедились, что, ссылаясь на молитвы, Абигайль лукавила, и самым верным средством. предотвращения опасности она и ей подобные «святые блудницы — придворные Бога»[37] считают заговоры, амулеты, талисманы. И действительно, трудно найти горско-еврейскую женщину или ребенка без одного или нескольких талисманов.

Следует указать, что весь религиозный культ горских евреев как по содержанию, так и по форме состоит из двух неравномерных пластов: пласт нижний, фундаментальный — это старое и общее для всех евреев мира, так называемое Моисеево вероисповедание. Пласт верхний — это заимствования у тех народностей, с которыми исторические судьбы сталкивали горских евреев на протяжении веков.

Резче всего двупластность выражена не в религии собственно — синагоге, литургии, ритуале, а в извечных атрибутах всех религий: вере в силу духов, чертей, русалок, леших, домовых и т. д.

У горских евреев (как, впрочем, и других народностей Востока) эти поверья свили себе особенно прочное гнездо среди женщин. Горско-еврейская женщина откажет себе в самом насущном, но обязательно застрахует своих детей, мужа и себя, возможно, полным ассортиментом всяких чудотворящих средств, устных — заговариваний, нашептываний, заклинаний и предметных — амулетов, камней, талисманов и пр.

Все эти средства делятся на профилактические и спасательные, целебные, причем нет такого несчастья, против которого к услугам горско-еврейской женщины не предлагалось бы соответствующего чудодейственного средства. И если вопреки предпринятым мерам несчастье все же придет, объяснение всегда найдется: поздно применили, не соблюдали установленных церемоний, наконец, пострадавшая затаила тень скептицизма... И вера в чудодейственность этих средств веками оставалась непоколебимой.

В Еврейской слободе Кубы, Дербенте, Грозном, Нальчике, Темир-Хан-Шуре, Кусарах и т.д. мы ознакомились с текстами десятков амулетов и установили, что по источнику заимствования все они в основном разделяются на две группы: общееврейские, т.е. употребляемые также европейскими евреями, и местные заимствованные.

ДРЕВНЕЕВРЕЙСКИЙ ЯЗЫК (ИВРИТ). Краткий очерк

Этот очерк был сделан Феликсом Шапиро по заказу Института востоковедения и выполнен в короткий срок. Редактором был Михаил Занд.

К сожалению, основной экземпляр с правками редактора пропал. После моей статьи «Словарь отца», опубликованной в «Еврейском камертоне», мне рассказали, что эту работу видели в архиве Министерства иностранных дел Израиля. Это подтвердил мне и проф. М. Занд, державший 15 лет тому назад эту работу в своих руках. У меня сохранилась только машинописная копия без правок и без написания ив ритских слов.

В конце очерка были приложены еврейские тексты: стиль библейский, Мишны, периода Просвещения и современный — израильский (тексты были конфискованы при обыске вместе со статьями самиздата).

Кроме исторического экскурса, Ф.Шапиро дал в этой работе полный грамматический очерк, который опускаем, т.к. за эти годы выпущено много разных книг по грамматике языка иврит.