«Мои фантазии являются, если можно так сказать, конечно, продолжением моих эротических снов, только в фантазиях я сознательно усиливаю некоторые моменты, останавливаюсь подольше кое на каких эпизодах. Ну вот, например, мне часто снится такая сценка: я иду по ночному городу, мне хорошо и спокойно, и вдруг я слышу шаги у себя за спиной. Я знаю, что это огромный мужчина, хотя я не оглядываюсь, и я начинаю убегать от него, постепенно ускоряя бег, задыхаясь и чуть не падая. И все время, пока бегу, я знаю: если остановлюсь, он схватит меня и изнасилует. И как правило, я просыпаюсь от ужасного возбуждения, хотя, по идее, должна была бы проснуться от страха, ведь я же убегаю от насильника… Но нет, сама не знаю, почему, но меня это возбуждает. И когда я фантазирую, я представляю себе высокого, сильного мужчину и бегу от него, но точно знаю, что он меня настигнет, и от этого мне становится приятно. Меня охватывает возбуждение, я воображаю себе взгляд моего преследователя, властный и возбужденный, а себя я вижу такой беспомощной, слабой, иногда мне нравится думать, что я убегаю от него совершенно голой… Конечно, в конце концов он непременно меня настигает, и тут уж он грубым напором овладевает мной. Иногда он делает это нежно, но это реже. Разумеется, в это время я кончаю, и моя фантазия обрывается!»
«Я практически никогда не вижу эротических снов. Бывает, конечно, что я просыпаюсь возбужденной, но вспомнить, что вызвало мое возбуждение, я не могу. Зато все мои фантазии я помню до мельчайших деталей. Я часто фантазирую перед сном, и даже если при этом я не занимаюсь самоудовлетворением, мне все равно приятно возбуждать себя, это такое необыкновенное чувство, когда ты лежишь и вся горишь от желания… Правда, когда я не собираюсь удовлетворять себя, я все больше фантазирую о чем-нибудь романтическом – о том, как я знакомлюсь с интересным мужчиной, как он ухаживает за мной или совершает ради меня всякие безумства, и все в том же духе. Но если я хочу, чтобы у меня был конец, я мысленно ставлю себя в разные ситуации, чаще всего неприличные, и тут уже не бывает никакой романтики, как раз наоборот! Мои фантазии – как лекарство, каждая служит своей цели, использовать их следует строго по назначению».