Словен и Рус

Готфрид правильно пишет о том, что все средневековые науки, изучаемые в апостольско-христианских средневековых университетах, вели свое начало от Христа и апостолов. По поводу естественных наук мы уже писали в нашей книге «Царь Славян», что Христос отразился в истории, в частности, как Евклид, автор «Начал», в которых изложены основы геометрии и, вообще, аксиоматического подхода в математике.

Готфрид далее пишет, что Юнона, «вторая супруга Юпитера, была матерью Даная, от которого произошли данайцы или греки». Здесь под Юпитером подразумевается евангельский Иосиф, под Юноной – Мария Богородица, галичская княжна. Данаем назван их сын Христос, от которого действительно пошли христиане. Напомним, что «греками» раньше называли христиан, последователей «греческой», христианской веры. Готфрид сообщает также некоторые новые важные подробности, которые дополняют нашу реконструкцию. Так, он пишет, что первый судебник был создан в Афинах при Ниобее, супруге Юпитера. Здесь Юпитер – это земной отец Христа, евангельский Иосиф, который в русской истории отразился, в частности, как Ярослав Мудрый. И действительно, мы знаем, что первый русский судебник – «Правда Руская» – появился при Ярославе Мудром.

«Происхождение наиболее ранней части Русской Правды связано с деятельностью князя Ярослава Мудрого … Правда стала основой русского законодательства … содержит нормы уголовного, обязательственного, наследственного, семейного и процессуального права», Википедия, статья «Русская правда».

Согласно нашей реконструкции, Ярослав Мудрый, он же евангельский Иосиф, он же Георгий Победоносец, убил медведя на месте будущего города Ярославля на свадебном поединке, который был устроен семьей невесты перед его женитьбой на галичской княжне Марии Богородице, см. нашу книгу «Бог войны». Вполне вероятно, что Иосиф-Георгий-Ярослав учреждал и первый русский судебник. Впоследствии, как правильно пишет Готфрид, этот судебник был перенесен из Галича-Афин в Рим, то есть в Ярославль, а потом во Владимир. Известное сегодня римское право, написанное на латинском языке в Ватикане в XV–XVI веках, тоже, скорее всего, восходит к этому первоначальному афинскому (галичскому) судебнику – Русской Правде.

«Саксонская летопись повествует о римском императоре Клавдии, … он послал своих сыновей в Афины, где находилась ЛУЧШАЯ ШКОЛА» [195], гл. VII. 4.

Затем в Галиче-Афинах начинается упадок. Согласно Новой хронологии, упадок этот начинается после поражения Галича в междоусобной войне между московскими и галичскими князьями середины XV века. А расцвет Галича-Афин приходился на XII–XIV века.

Именно так думали и в Западной Европе, где долгое время считали, что Афины в XII–XIII веках были «высшей школой мудрости». Ф. Грегоровиус пишет: «христианский мир знал … о том, что Афины прославились как город всяческой учености. Эта слава удерживалась за Афинами и в XII и в XIII веках» [195], гл. VII. 4. И лишь в XIX веке историки «прозрели» и заявили, что «в пучину невежества» Афины погрузились еще в раннем средневековье. Ф. Грегоровиус пишет по этому поводу: «Свидетельство афинского митрополита о конечном иссякновении в Афинах научной деятельности настолько веско, что СУЩЕСТВОВАВШЕЕ РАНЕЕ МНЕНИЕ О ТОМ, БУДТО ЭТОТ ГОРОД В XII И ДАЖЕ XIII СТОЛЕТИИ ЯВЛЯЛСЯ ВЫСШЕЙ ШКОЛОЙ МУДРОСТИ, падает само собой» [195], гл. VII. 3.

Но Грегоровиуса просто вводит в заблуждение скалигеровская хронология, согласно которой афинский митрополит Михаил Хониат, присланный туда из Константинополя и писавший об упадке Афин, жил якобы в XII–XIII веках. Однако, согласно Новой хронологии, Константинополь был построен в конце XIV века Константином Великим – Дмитрием Донским и был захвачен османами в 1453 году. Соответственно, епископы и митрополиты могли назначаться из Константинополя только с конца XIV века до середины XV века. Значит, только в этот промежуток времени и мог писать свои сочинения об Афинах Михаил Хониат. Например, Михаил Хониата <<с болью в сердце восклицал: «Град Афины! Матерь мудрости! До какой невежественности ты пала! Когда я недавно произносил перед тобой вступительное слово … я сам себе показался чужестранцем, вещающим нечто непонятное НА ПЕРСИДСКОМ ИЛИ СКИФСКОМ ЯЗЫКЕ»>> [195], гл. VII. 2. Хониат, по-видимому, передает свои впечатления о том, как он читал по бумажке на незнакомом ему афинском языке Галича свое вступительное слово, ничего в нем не понимая.