Словенская литература. От истоков до рубежа XIX–XX веков

Наиболее развернуто свои взгляды на развитие литературы и ее задачи Цойс изложил в письмах Воднику 1794–1795 гг. Здесь же он высказался и по поводу современной литературной критики, от которой требовал строгого анализа и критического отношения к исследуемому материалу (письмо от 25.06.1794 г.). По мнению словенского ученого Б. Патерну, Цойс выступал не только как первый словенский литературный критик, но и как апологет критики[57]. Опираясь в своих советах молодому поэту на эстетику классицизма (сочинения Горация, Ж.Бату), он предостерегал от слепого следования классицистическим нормам, а иноязычные литературные образцы призывал приспосабливать к «домашним» условиям. Наибольшее внимание в письмах Цойса уделено критическому анализу стихотворений Водника, которого он побуждал к совершенствованию поэтического текста для достижения большей чистоты звучания и художественной выразительности. Высоко оценив первые стихотворные опыты поэта, созданные с опорой на народную песенную традицию, Цойс старался развить его интерес к фольклору и подчеркивал: «Все, что выйдет из-под Вашего пера, должно быть написано в народном духе и для народа»[58] (письмо от 4.08.1795 г.). Такое пристальное внимание к творчеству молодого стихотворца было не случайным.

Валентин Водник (1758–1819) был самой яркой поэтической фигурой люблянского кружка, именно его Цойс назвал «первым словенским поэтом». Сын крестьянина, благодаря поддержке родных сумевший получить духовное образование, он долгие годы служил в разных приходах Крайны. Однако в 1798 г. решил посвятить себя педагогической, научной и просветительской деятельности. Его ранние произведения, написанные для альманаха «Писаницы», несли в себе отчетливые черты классицизма и подражания античным образцам. В стихотворении «Волшебная гора» он выступает как истинный рационалист, высмеивающий народные суеверия и предрассудки. В его стихотворениях «на случай» («Милая песнь», «На смерть Марии Терезии») приемы классицистической поэтики переплетаются с усложненной метафорикой барокко. Среди ранних работ и стихотворения, в которых молодой автор поднимает тему родного края, жизни крестьян. Стихотворение «Довольный крайнец» – исполненный оптимизма монолог «просвещенного» селянина, прославляющего свой труд на ниве. Водник впервые использует здесь ритмику словенской альпийской плясовой песни (поскочницы):

Со стороны хорватской границы
Встает солнце
И скрывается потом
В виноградниках Италии.

С моря южного

Лицо обдувает
Теплым ветром,
А из лесов Штирии
В жару веет прохладой.

Мои кони быстро скачут

По борозде,
Девушки без устали
Отбеливают тонкие ткани.

Любое дело у меня спорится,

Будь то защита земель
Или учение,
Всюду я работаю быстро,
Как крепкий хозяин земли…

Обращение к народной песенной традиции под влиянием Похлина, а позже Цойса помогло молодому поэту выработать собственный стиль, создать свою структуру стиха, отличающуюся простотой, благозвучием и гармонией. Значительное место в поэтическом наследии Водника занимают стихи, отражающие его просветительский оптимизм, убежденность, что воспитание способно изменить человеческую природу. Обращаясь к теме родной земли, он воспевает ее богатства и красоты, а также скромность, бережливость, трудолюбие крайнцев, в значительной степени идеализируя и возвышая эти качества («Призыв», «Моим землякам»).

Словенец, твоя земля прекрасна,
И для усердных на ней есть все:
Поля, виноградники,
Горы, море.
Рудные залежи, торговля —
Тебя прокормят…

Тебе уготовано счастье,

разум тебе дан,
добьешься всего, коли
не будешь лениться…
Ленивого ждет рваный рукав,
нищенский посох,
пустой стакан.

(«Призыв»)

В сатирических стихах он бичует пьянство и лень («Мокрые герои», «Пьяные головы» и др.), а в некоторых осуждает национальный гнет («Немецкий конь и крайнская кляча»). Постепенно в поэзию Водника проникают и мотивы, связанные с личными переживаниями; правда, любовная тема не получает у него глубокого развития («Милая Милица», «Миле»). В пейзажных зарисовках («Бохиньская Быстрица», «Весна» и др.) красота родной природы воспринимается автором как источник вдохновения, радости, гармонии (ода «Вршац»).