Словно в раю

Длинная воспалённая рана зияла вдоль его лодыжки, сочась кровью и чем-то, о чём Онория боялась даже думать. Нога сильно распухла и обесцветилась, кожа вокруг раны покраснела и угрожающе блестела. Это выглядело ужасно, как гниющее мясо, и Онория с ужасом подумала, что Маркус гниёт заживо.

Она уронила одеяло и отшатнулась, едва не расставшись с одержимым своего желудка.

– Боже мой, – снова произнесла она, не в силах придумать что-либо другое. Это и есть причина лихорадки, которая не имела никакого отношения к кашлю и простуде.

У неё закружилась голова. У Маркус загноилась рана. Наверное, он порезался, снимая сапог. Но он не говорил, что порезался. Почему он не упоминал об этом? Он должен был сказать кому-то. Он должен был сказать ей.

Прозвучал тихий стук в дверь, и миссис Уэзерби просунула голову внутрь:

– У вас всё в порядке? Я слышала страшный шум.

– Нет, – ответила Онория голосом, ставшим пронзительным от страха. Она пыталась справиться с ужасом, нараставшим в ней. Она должна быть разумной. Она никому не сможет помочь, находясь в подобном состоянии.

– Его нога. Вы знали о ноге?

– О чём вы говорите? – спросила миссис Уэзерби, поспешно приближаясь к ней.

– Нога Маркуса. Началось заражение. Я уверена, что в этом причина жара.

– Доктор говорил, что дело в кашле. Он …. О-о! – Миссис Уэзерби содрогнулась, когда Онория подняла одеяло, показывая ногу Маркуса. – Силы небесные!

Экономка сделала шаг назад, закрывая рот рукой. Она выглядела так, словно её вот-вот стошнит.

– Я не знала. Никто не знал. Как могли мы не заметить?

Онория думала точно так же, но сейчас было не подходящее время для того, чтобы искать виноватого. Маркусу нужна их помощь, а не споры о том, кого винить.

– Мы должны послать за доктором, – сказала Онория миссис Уэзерби. – Рану нужно очистить, как я подозреваю.

Экономка быстро кивнула:

– Я пошлю за ним немедленно.

– Как скоро он будет здесь?

– Это зависит от того, дома ли он или навещает больных. Если он у себя, лакей приедет с ним меньше, чем через два часа.

– Два часа! – Онория прикусила губу в запоздалой попытке приглушить вскрик. Она никогда не видела таких ран, но ей доводилось слышать разные истории. Заражение крови способно убить человека. Очень быстро. – Мы не можем ждать два часа. Ему нужна медицинская помощь прямо сейчас.

Миссис Уэзерби обратила на неё встревоженный взор:

– Вы знаете, как удалять гной из ран?

– Нет, конечно. А вы?

– Не из таких, – ответила миссис Уэзерби, с обеспокоенным видом разглядывая ногу Маркуса.

– А как бы вы лечили её, будь она меньшего размера? – Поинтересовалась Онория. – Я имею в виду, рану.

Миссис Уэзерби сжала руки, испуганно переводя взгляд с Маркуса на Онорию и обратно:

– Не знаю. Возможно, примочка. Чтобы вытянуть яд.

– Яд, – повторила Онория.

Боже милостивый, это звучит совершенно в средневековом духе.

– Вызовите доктора. – Она постаралась, чтобы ее голос звучал увереннее, чем она чувствовала себя. – Прямо сейчас. А затем возвращайтесь. С горячей водой. И полотенцами. И всем остальным, что сочтёте полезным.

– Должна ли я позвать вашу мать?

– Мою мать? – изумилась Онория, хотя не было ничего неправильного в присутствии её матери в комнате больного. Скорее она удивилась тому, что миссис Уэзерби подумала об этом именно теперь. – Не знаю. Если вы думаете, что так будет лучше. Поторопитесь.

Миссис Уэзерби кивнула и выбежала из комнаты.

Онория снова поглядела на Маркуса. Его нога по-прежнему была открыта, и рана зияла глумливой ухмылкой.

– О, Маркус, – прошептала она. – Как это случилось?

Онория взяла его за руку, и впервые он не сопротивлялся. Кажется, он немного успокоился, его дыхание стало ровнее, чем прежде, и кожа немного посветлела?

Или она так отчаянно ищет признаки улучшения, что видит то, чего нет?

– Может быть, – вслух проговорила она. – Но я ухвачусь за любую надежду.

Онория заставила себя взглянуть на рану внимательнее. Её желудок яростно протестовал, но она преодолела отвращение. Нужно начинать очищать рану. Только Богу известно, как долго ждать доктора, и хотя компресс с горячей водой лучше, почему бы не начать с того, что под рукой.

Маркус забросил мокрую тряпку, которую она использовала раньше, на другой конец комнаты, поэтому она пошла к комоду и достала другую пару белья, стараясь не замечать ничего, кроме того, что они сшиты из мягкой ткани. Она скатала их в трубку и окунула каждый конец в воду.

– Прости, Маркус, – прошептала Онория, нежно притрагиваясь к ране.

Он не шелохнулся.

Она выдохнула воздух, который задерживала, и поглядела на ткань. Она пестрела пятнами крови и желтоватыми следами гноя, сочившегося из раны.

Уверовав в свои способности, Онория сложила ткань чистой стороной наверх и прижала её с большей силой. Его это сильно не потревожило, так что она повторяла эту процедуру снова и снова, пока на ткани не осталось чистого места.

Онория с тревогой посмотрела на дверь. Где же миссис Уэзерби? У неё стало получаться, но с горячей водой, она была уверена, было бы ещё лучше. Однако она не собирается останавливаться. Особенно теперь, когда Маркус оставался относительно спокойным.