Слово авторитета

Это на первый взгляд кажется, что ситуация тупиковая, на самом деле ее решение лежало на поверхности. Только приглядись. К подобному исходу Миша Хвост готовился давно, считая, что профессия его рисковая, а для того, чтобы сохранить физическую целостность, следует уйти вовремя. Уже четвертый год он переводил капиталы в банк острова Бали. И остаток жизни намеревался прожить в загородной глуши на шикарной вилле, отстроенной на берегу океана. Народ на острове проживал на удивление доверчивый и, похоже, не знал о существовании таких человеческих пороков, как воровство. Во всяком случае, когда он вертел в пальцах нательный крест, то наблюдал всего лишь доброжелательные улыбки, которые свидетельствовали о том, что забава с золотом весом почти в килограмм является национальным баловством индонезийцев.

О своем желании свалить насовсем Миша Хвост не говорил даже близким. Со стороны не должно быть заметно каких-то приготовлений к отъезду. А поэтому многие дела приходилось выполнять самому. День отбытия был известен только его личному телохранителю, которому Хвост доверял. В недолгом разговоре, что завязался третьего дня, Хвост обещал присмотреть для него небольшой коттедж где-нибудь по соседству.

Появление Севы Вологодского было неожиданным. Старинный приятель не предупредил Мишу Хвоста о своем визите телефонным звонком, как это было заведено между ними, а возник на пороге квартиры в тот самый момент, когда Миша делал очередные распоряжения.

Рассмотрев его широкоплечую фигуру на экране монитора, нетерпеливо топтавшуюся у входа, Хвост понял, что неприятного разговора не избежать.

Телохранитель с готовностью взирал на хозяина, и когда тот, слегка поджав губы, дал молчаливое согласие, дверь легко отворилась.

— Вот что… Скажешь ему ненавязчиво так, что у меня сегодня очень плотный график и хотелось бы, чтобы наш разговор не затянулся.

— Сделаю, шеф, — охотно отозвался охранник и уверенно поспешил встречать нежданного гостя.

В квартиру Сева Вологодский вошел один. Телохранитель — невысокого роста и очень неприметного вида парень — остался дожидаться снаружи. Несмотря на жару, на нем была длинная куртка, застегнутая на одну пуговицу, и Миша мог с уверенностью предположить, в каком именно месте тот прятал свою «волыну».

Прежде чем устроиться в уютном мягком кресле, Сева Вологодский снял с руки барсетку и небрежно бросил ее на стол. Миша Хвост невольно нахмурился — создавалось впечатление, что Вологодский был расположен к долгому диалогу. А это не входило в планы Миши. Сегодня он рассчитывал перевести в оффшорную зону еще пару миллионов долларов, чтобы не чувствовать себя на чужбине Золушкой.

— Знаешь, Сева, сегодня у меня очень непростой день. Ты бы мог как-нибудь покороче сформулировать все, что ты хочешь сказать?

Сева Вологодский одобрительно стукнул ладонями по подлокотникам. Уютное кресло, ничего не скажешь.

— Хорошо, буду краток… На тебя люди рассчитывали, Миша, а ты их подвел. Из-за тебя сорвалась очень крупная акция. Знаешь, что за такие вещи бывает?

Страшно было то, что Сева Вологодский не пугал, он просто констатировал создавшуюся ситуацию и был прав. Дыхание заложило, и Хвост сделал над собой немалое усилие, чтобы справиться со спазмом.

— Догадываюсь… Ты мне еще что-то хотел сказать?

— Твое положение трудное, Миша, но не безнадежное. Я бы не пришел к тебе, если бы нас не связывали долгие годы дружбы. Можно все утрясти, если обратиться к Варягу. Он поймет!

В глазах Миши Хвоста вспыхнули искры надежды. Далекие, как две звезды.

И тотчас скрылись, нырнув в туман.

— Не пойдет. Чего-чего, но не хочу, чтобы за меня хлопотали.

— Хорошо, я предлагаю тебе другой вариант. Я могу найти «стволы», но это тебе обойдется очень дорого. У меня есть кое-какие связи с тульским заводом. Послезавтра должна прибыть большая партия снайперских винтовок. Через три дня ты сможешь получить их в свое распоряжение.

— А не поздно ли?

— С Антиквариатом переговорю, — твердо посмотрел Сева на пригорюнившегося Мишу, — все будет путем.

Глаза Севы Вологодского Михаилу не понравились, слишком много в них было напора и какого-то шального озорства, какое можно наблюдать только у шулера, припрятавшего козырного туза. А потом, имелась еще одна причина, главная, по которой Миша Хвост не мог принять предложение Севы. Он решил окончательно перечеркнуть свою прошлую жизнь и зажить на маленьком, но красивом острове добропорядочным рантье. Во внутреннем кармане пиджака у него лежал загранпаспорт с билетом в одну сторону.

Антиквариат, Сева Вологодский, да и сам Варяг были для него уже тенями из прошлой безумной жизни, а впереди ожидала роль чудаковатого иностранца-богача, вкладывающего шальные суммы в фонд для бездомных животных.

Миша Хвост отрицательно покачал головой:

— Не годится… Не думаю, что мое положение такое уж безнадежное.

Голова его сейчас была занята совершенно другими мыслями. Как ему казалось, он уже стоял по колено в теплом океане, и смертельная опасность, что дышала ему в затылок, представлялась несерьезной.

— Смотри, — поднялся Сева Вологодский. — Я хотел как лучше.