Слово Гермионы

— Теперь Гарри будет искать, а там, в Комнате, кто-то ж да сидит. Ты того, Гермиона, береги Гарри, он у нас добрая душа, всем рвётся помогать и постоянно в истории попадает.

— Хорошо, Хагрид, — улыбаюсь как можно шире, — обязательно сберегу.

— Как Комнату найдёте, меня позовите! Ух, я ему покажу, — потрясает кулаком егерь.

Вот и понимай как хочешь. Останавливаюсь на варианте, что Хагрид хочет выбить глаз василиску.

— Слушай, Хагрид, а можно сходить и посмотреть на то место, где нашли мёртвых птиц?

— Тебе-то зачем? — хмурится егерь. — Место как место, ничего там интересного нет.

— Хорошо, Хагрид, как скажешь. Не пойду никуда.

После чего прощаюсь, получая напоследок подмигивание Хагрида, и шлёпаю в Хогвартс, размышляя о случившемся. Какой-то хвостик, ниточка, зацепка в услышанном и увиденном есть. Надо записать по памяти и потом, дня через три, ещё раз переосмыслить. Не хочет Хагрид туда никого пускать, значит не пойду. Всё равно птицы кончились, и злодей не вернётся. Будем считать, что раз уж ему хватило ума не оставлять следов при похищении, то и на месте убийства следов не оставил. Вот только всё равно не пойму, нахрена было по одной тягать куриц и петухов?!

* * *

Кабинет директора Хогвартса. Присутствуют Альбус Дамблдор, профессор Кеттлберн и профессор Снейп.

Кеттлберн (возбуждённо): Ваш Гилдерой Локхарт обманул! Обещал помочь в поимке Куроеда, а на самом деле ничего делать не стал! Только время моё потратил, а ведь Куроед мог за это время убежать!

Дамблдор (мягко): Никуда ваше существо не денется. Думаю, мы закажем ещё партию петухов и куриц для этого чудища, и успешно поймаем.

Кеттлберн: О, спасибо, директор! Я знал, знал, что вы поймёте и поддержите!

Преподаватель УЗМС удаляется, издавая восторженные восклицания. Директор и зельевар переглядываются.

Снейп: Трудно сказать.

Дамблдор (нетерпеливо): Но что-то же можно сказать, Северус?

Снейп: Да, можно. Одержимость профессора нарастает, и, месяца через полтора, он будет сутки напролёт бегать по Запретному Лесу, разыскивая своего выдуманного поедателя куриц. В случае прочистки памяти, он вёл бы себя по-другому. Эта одержимость может быть следствием Империо.

Дамблдор (поглаживая бороду): Тогда тот, кто накладывал Империо, был вдвойне безумен. Или это настолько тонкая игра, что сразу не поймёшь. Например, отвлечь наше внимание от чего-то более важного.

Снейп: То есть убийства птиц, потенциально могущих помочь против василиска, тебя не волнуют, Альбус?

Дамблдор: Конечно нет. Закажем ещё птиц, как и обещал. Восстановим Хагриду курятник и поставим сигнальные заклинания. Вот только боюсь, что туда тот, кто открыл Комнату, уже не вернётся. Возможно, это был ложный след, чтобы мы потратили время зря, разгадывая загадку, которой нет.

Снейп: Но василиск ведь есть?