Слово Гермионы

Сюда же и разнюхивание секретов Хогвартса, приведшее, в конце концов, к открытию Тайной Комнаты. Секреты и тайны, которые ты знаешь, а окружающие — нет, как будто возвышают и выделяют из толпы. Думаю, в случае Тома это было сродни одержимости, и получение Префекта — тоже лыко в строку. Ведь Префект выделяется из толпы остальных школьников, не так ли? Какой отсюда можно сделать вывод? Правильно: таиться дневник не будет, и будет назойливо выбегать с василиском, пока не добьётся своего. Своим, в данном случае, можно считать сведение счетов с Гарри Поттером, как уничтожителем основного Волдеморта.

Следовательно, мимо меня не пройдёт, да.

Почему Волдеморт тянет резину и кота за хвост? Думаю, что просто поглощает душу того, кто носит дневник. Как поглотит полностью, так все, вылезет и воплотится. Насчёт ненависти к остальным, тут думаю, все в порядке. Будущий Тёмный Лорд ненавидит всех одинаково: и магов, и людей. Была бы у него возможность, думаю, Том не пожалел бы одного крестража и фуганул всех магов и людей в распыл. А может и пожалел бы. В конце концов, тут вопрос что важнее: кусок личного бессмертия или ненависть ко всем окружающим?

И эта война, которую он затеял. Ведь был близок к победе, но чего добивался?

Власть чистокровным? Чтобы ради такого полукровка Том, практичный и умный, трудился, воевал и нагибал Британию? Да не смешите мои тапочки! Власти для себя Волдеморт несомненно жаждал, но как умный человек и маг, думаю, быстро бы в ней разочаровался. Тогда на сцену вышла бы идея ненависти ко всему живому, и кто знает, что сумел бы сотворить Том, получивший в свои руки всю мощь Министерства Магии Британии? О, одними смертями магглов тут бы не обошлось. Впрочем, у Волдеморта ещё есть все шансы на воплощение себя и сценария.

Так что можно встать и пафосно заявить: «От исхода этой битвы зависит весь мир!»

Также можно просто испортить дневник и пойти пить чай. Меньше пафоса, больше дел, хе-хе.

Глава 11

Тянется январь, какой-то спокойный, сонный и умиротворяющий. Те, кто пил на каникулах, протрезвели и чувствуют себя лучше. Филч возвращается к патрулированию коридоров и завхозьим делам. В четверть силы примерно, но уже можно говорить, что «пациент идёт на поправку». Профессора Кеттлберна вылечивают за неделю, к радости студентов, весьма уважающих уроки Ухода за магическими существами. При этом овации почему-то устраивают самому Кеттлберну, а не мадам Помфри, поставившей его на ноги в ударные сроки.

Локхарт продолжает пересказывать нам свои книги, инсценируя особо сочные моменты при помощи Гарри.

Приятно, когда есть в жизни стабильность.

Вот семейство Уизли, наоборот, решило узнать, что такое нестабильная жизнь. Подколки становятся всё более злыми, все чаще звучит ругань и упрёки, и даже Джинни не остаётся в стороне. Гарри и я пробуем вмешаться, но куда там! Намозолив язык и получив нулевой результат, прихожу к выводу, что надо для начала собрать всех пятерых Уизли в одном месте. Затем парализовать и заставить себя выслушать. После чего можно смело строчить миссис Уизли, мол, так и так, пишет вам однокурсница Рона и по совместительству ваш семейный психиатр.

И ведь нельзя сказать, что претензии братьев совсем ни о чём. Нет, за каждым стоят какие-то реальные обиды, как из прошлого, так и нынешние. Но… как бы это выразить цензурно. Вместо того, чтобы разобраться, извиниться и не раздувать обиды и обидки, Уизли поступают ровно наоборот. Попутно выясняется масса совершенно ненужных подробностей, то, что называют обычно «грязным бельём» и «интимными подробностями».

Когда товарищу Рону было три года, один из близнецов превратил его любимого мишку в паука. С тех пор у Рональда арахнофобия в тяжёлой форме. Когда самим близнецам было четыре года, Перси постоянно отбирал у них конфеты, за какие-то там нарушения. Джинни получает обвинения, что ей всегда покупают все новое, в обход остальных братьев. Сам Рон зарабатывает упрёки в тайном съедании всего сладкого. Да, всех порций, рассчитанных на всю семью. «Я — шахматист, мой мозг должен работать интенсивно!» орёт в ответ Рон, вызывая острое желание треснуть себя и его по лбу. Джинни обвиняет братьев, что те никогда не хотели с ней играть.

В общем, «детский сад — штаны на лямках», но в исполнении подростков.

Выглядит все это нелепо и как-то неправдоподобно, но мозги выносит на ура. Поэтому, оставив попытки помирить, стал все чаще сбегать в подпольную лабораторию. В тишине и спокойствии работается просто на отлично, и жаль, что нельзя остаться там жить. Новая диадема с пером феникса ведёт себя капризно, постоянно требует подстройки, и временами отказывается работать. То ли само перо конфликтует с моей магией, то ли в дерево встроил неправильно, то ли просто перья не приспособлены к такому, но по факту вот так вот. Зато, пока вожусь с диадемой, выстраиваются и оформляются мысли о том, что изучать и делать в ближайшей перспективе.