Слово Идальго. Карибское море (СИ)

— Дело не в том, побьем или нет! — Сказал дон Огастин. — Побьем, конечно, тут нет сомнений… Но резонанс от этого будет таков, что мы станем отверженными во всем королевстве. Потому что воевать против армии вице-короля — настоящая измена.

— Боюсь, что после этого нас и русский царь не примет! Зачем ему изменники? — Добавил дон Северино.

— А может нам дождаться штормового ветра с юга и попытаться сбежать в надежде на крупное волнение? — Предложил капитан д’Ларк. — И тут же опроверг самого себя: — Нет, не выйдет — авизо догонят нас и свяжут боем, а потом подоспеют галеоны и докончат разгром.

— Товарищи, я предлагаю бригантине и авизо выйти в море и увести за собой врага! — Ничего более умного Артём не придумал, поэтому выступил перед офицерами с таким предложением. — Галеон, загруженный нашими войсками уйдет на север. Даже при умеренном ветре «Бернадетта» легко оторвется от врагов. А после захода солнца изменит курс.

Со своего места встал Тор Гервальдсен. Тряхнув выцветшей до белизны шевелюрой, датский капитан заявил:

— У каждого богатыря есть своё слабое место! Мы построим бой с учётом высокой скорости и отличной маневренности наших авизо и бригантины! Я за прошедшие недели отлично изучил их возможности! К тому же у нас есть очень интересное оружие — скорострельные казнозарядные пушки, придуманные нашим славным китайским инженером Джу Минжем, стреляющие бомбическими снарядами.

— Вы полагаете возможной нашу победу? — Удивился Артём.

Расставив на карте деревянные фишки, обозначающие корабли, датчанин принялся пояснять основной принцип предстоящего сражения. С точки зрения Артёма, здесь и не пахло продуманным планом. «Если они пойдут вот так, то вы повернёте сюда, а мы сделаем фордевинд» и так далее. Подавив нарастающее раздражение, парень постарался вникнуть в суть маневрирования. В принципе, легкие силы подходили на роль кусачих собачек, но при этом малейшая заминка обернётся гибелью корабля и, как минимум, половины экипажа.

Лейтенанты и сержант смотрели на пояснения Тора, как на пляски шамана с бубном, явно не понимая ничего из скзанного, только Гастон д’Ларк морщил лоб и периодически шевелил губами, словно проговаривая команды, которые ему требовалось отдать в те или иные моменты будущего боя.

— Я согласен! — выслушав Гервальдсена до конца, решительно заявил д’Ларк. — Это вполне возможный вариант. Но идти нужно без загрузки, с минимальным экипажем и пехотным нарядом, потому что потери среди личного состава будут чудовищные.

Выслушав француза Артём медленно кивнул. Эх, была не была! Он не очень верил в силу маневра и мощь бомбических снарядов, но других вариантов просто не было!

Наутро над тройкой кораблей пропел горн, боцманы выдули из дудок трели, над палубами раздались команды:

— Все наверх! Марсовые к вантам! Поднять паруса!

Авизо вышел первым и резво побежал навстречу врагу. Каратели начали перестроение, три легких кораблика вышли вперёд, а галеоны выстроились в линию. Классика морского боя! Подобная схема дожила до Второй Мировой войны и рухнула под ударами самолетов-торпедоносцев с авианесущих кораблей. В данный момент истории военные корабли в бою пытались сбить противнику такелаж, чтобы обездвижить, затем ослабить защиту, изрешетив борта ядрами, потом подойти на пистолетный выстрел и пройтись картечью по палубам. И только поле всей этой подготовки сойтись борт к борту и выбросить абордажную команду.

Артём взял допотопный дальномер в виде раздвижного треугольника с подвижной перекладиной и прикинул дистанцию. Точное определение дистанции было очень важно для применения бомбических снарядов — они должны были взрываться внутри корпуса корабля противника — ударных взрывателей, имеющих задержку, еще не изобрели, полагались на заранее точно отмерянные огнепроводные трубки.

Суть задумки Тора Гервальдсена заключалась в обстреле врага с максимальной дистанции. К сожалению несовершенство прицелов и большая погрешность в определении дистанции делали стрельбу почти безвредной, всего лишь давя на психику. Но при удачном попадании противник получал весьма тяжелые повреждения. К тому же довольно много бомб рвались над палубами, осыпая осколками экипаж и паруса. А для паруса под ветром было достаточно даже небольшой дырки — полотнище начинало рваться и корабль терял скорость. А чем медленнее идёт враг, тем меньше его способность к маневру и больше шансов попасть в него повторно.