Слово Императора

– И вы, Шарра, присаживайтесь, – прозвучал у меня над головой насмешливый голос Руамара, и, вежливо кивнув, в кресло опустилась единственная среди присутствующих оборотней женщина, по виду – моя ровесница. Багровое платье с серебряной отделкой подчеркивало ее бледную кожу и непроглядно-черные волосы, собранные в нетугую косу. Узкое лицо с хищными чертами и желтыми звериными глазами довершали образ. На тонких губах женщины блуждала легкая мечтательная улыбка; или просто они имели такую специфическую форму? – А мы, похоже, будем проводить совещание стоя, – резюмировал император.

– Я распоряжусь насчет кресла, – не выдержал Инварр-ар и дернулся выйти из-за стола.

– Надо же, хоть кто-то догадался. Да стой уж, – хмыкнул Руамар. – Вур, потрудись, – он обернулся к секретарю, для которого был предусмотрен отдельный стол со стулом в углу. – А мы пока приступим, повестка дня сегодня обширная. Начнем с самого важного: представляю вам вашу императрицу Александру Шаар-ан и перед вами как перед свидетелями заявляю, что разделяю с ней не только жизнь, но и власть.

Зал тут же наполнился сдавленным шушуканьем, взгляды присутствующих стали откровенно возмущенными, причем недоумение отразилось даже на лицах наиболее приближенных – Анвар-вера и Инварр-ара. То есть, похоже, сказанные слова были не просто словами, но имели какое-то сакраментальное значение для всех присутствующих. Я едва подавила желание запрокинуть голову и взглянуть на Руамара, а тот выдерживал паузу, явно давая возможность подданным высказаться. На удивление, возможностью не воспользовался никто: все ворчали, но – себе под нос или соседу, не рискуя выказывать возмущение вслух. Одна только Шарра продолжала задумчиво улыбаться, разглядывая то нас, то стоящих вокруг мужчин.

– Возражений, я так понимаю, нет? – иронично уточнил Руамар.

– Мы бы не посмели, ваше величество, – наконец подал голос один из оборотней, наполовину седой, но довольно моложавый на вид мужчина, стоявший рядом с Инварр-аром. Он напряженно хмурился, но выглядел при этом не раздраженным, а скорее встревоженным. Его лицо показалось мне очень знакомым; скорее всего он был в составе той делегации, которая прибывала для обмена принцессами. Да и раньше я его, похоже, где-то видела. – Но не кажется ли вам такое решение излишне поспешным?

– Наоборот, Иммур, оно кажется мне более чем своевременным, – отмахнулся император. «Пока вы не очнулись», – едва слышно хмыкнул себе под нос сосед справа. – Поэтому, чтобы не откладывать, клятвы вы принесете сейчас. Кто первый?

Несколько секунд висела тишина, а потом с места поднялась, уже вполне откровенно ухмыляясь, Шарра.

– Позвольте мне, ваше величество? Женщин вообще принято пропускать вперед, а уж когда мужчины трусят – особенно, – язвительно протянула она, обводя присутствующих насмешливым взглядом. – Я, Шарра Нойр-ан, вверяю свою жизнь и волю Александре Шаар-ан по праву старшей крови, – пристально глядя на меня, серьезно проговорила женщина и, выпустив коготь, полоснула себя по тыльной стороне ладони. Странно, но мне в этот момент почудился характерный железистый привкус на губах.

Бросив на нее непонятный – не то раздосадованный, не то обиженный – взгляд, полоснул себя по запястью тот седой, который высказывался о поспешности принятого императором решения.

– Я, Иммур Таан-вер, вверяю свою жизнь…

– Я, Мунар Инварр-ар…

Дальше в порядке живой очереди этот нехитрый ритуал принялись повторять все присутствующие, заодно предоставляя мне возможность запомнить их имена. Кое-какие, к слову, уже были знакомы; например, Иммур Таан-вер, чье лицо сразу показалось мне знакомым, являлся министром внешних связей, и я даже вспомнила, что он пару раз бывал при дворе отца. Я в протокольных встречах не участвовала, но мельком видела.

И еще одно имя показалось мне знакомым: Изур Ордар-вер. Наверное, отец той самой нервной девушки, от скандала с которым я умудрилась спасти мужа. К моему удивлению, пожилой оборотень разглядывал меня с искренним интересом, а клятву, кажется, произносил от души.

Имена оборотней – это, конечно, отдельная проблема в общении с ними, справиться с которой помогал только опыт изучения рушского языка. Обилие рычащих и мурчащих звуков в речи превращало беглый монолог для непривычного уха в бессвязное монотонное урчание. И я каждый раз, знакомясь здесь с новым представителем этого вида, радовалась своей тренированной и не такими оборотами памяти и отличному знанию рушского. Потому что иначе я и мужа своего могла не запомнить, что уж говорить об остальных окружающих!

– Когда они закончат, тебе надо назваться и сказать, что принимаешь ответственность за их жизни и волю по долгу старшей крови, – склонившись к моему уху, тихо предупредил Руамар. – И точно так же рассечь запястье.

– Ты у меня саблю отобрал, а когтей у меня нет, – так же тихо, не отрывая взгляда от очередного оборотня, предупредила я.

– Ничего, с этим я тебе помогу.

– Но потом у меня будет пара вопросов, – пригрозила я.

– Разумеется, – насмешливо фыркнул император и, кажется, выпрямился.