Читаем Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас полностью

В ДБ Пердью золотой ключ спрятан в картине («Дом Матери Спасителя нашего»). Золотой ключ (и золотой слиток с номером счета) позволяет получить доступ к сейфу в банке в Цюрихе. Ключ сам по себе не позволяет открыть замок.

В КДВ Брауна также фигурирует золотой ключ, который тоже спрятан, но не в картине, а за картиной («Мадонна в скалах»). Этот изготовленный с помощью лазерной резки ключ также позволяет получить доступ к сейфу в банке, связанном с Цюрихом. Как и в произведении Пердью, у Брауна ключ как таковой не позволяет открыть замок. Любопытно то, что картины в обоих романах нарисованы на доске (зачастую, хотя и не всегда, это позволяет соотнести картину с определенным периодом и определенным регионом, так как дерево в качестве основы для картины было по большей части вытеснено холстом).

В КДВ Софи находит ключ, спрятанный за картиной, когда они с Лэнгдоном находятся в Лувре. Читатель уже знает, что в начале романа куратор Лувра был убит членом тайного братства.

Умирающий куратор оставляет сообщение, написанное на стекле, которым покрыта картина «Мона Лиза». Из этого сообщения Софи узнает, где найти ключ, который, как уже говорилось выше, спрятан в этой же комнате за картиной «Мадонна в скалах». Куратор приходился Софи дедушкой.

В ДБ также существует тройственная связь между картиной, героиней и куратором: Зоя из ДБ получает картину по почте от Макса (куратора), которого также убивает член тайного ордена.

В КДВ найденный ключ сбивает Софи с толку, так как у нее нет инструкций насчет того, что с ним делать дальше, а еще главным образом потому, что он похож не на «нормальный» ключ, а на своего рода шифр. Ключ в КДВ сделан из золота, и на нем есть ряд выточенных лазером ямок и бугорков. Он явно предназначен для считывания лазерным устройством. Сначала он позволяет Софи попасть на автомобильную парковку, а затем в здание банка. Выше я упомянул, что этот банк связан с Цюрихом. Я имел в виду то, что это на самом деле Цюрихский банк коммерции в Париже. В отличие от ДБ, банк располагается не в Цюрихе. Наконец, в КДВ ключ управляет через компьютер специальным устройством, дающим главным героям доступ к сейфовой ячейке, где лежат документы, – подробнее я расскажу об этом ниже.

В ДБ Зоя, как уже упоминалось, получает картину по почте. Они с Сетом отправляются к владельцу магазина, в котором картина была окантована, и в ходе беседы узнают, что картина позволяет получить доступ к важной сейфовой ячейке некоего банка в Цюрихе (я уже отмечал, что ключ находится в самой картине). Картина, упомянутая Пердью, вымышлена, хотя ее автор реален; в названии картины обыгрываются имеющие отношение к культу значения слов “lady” («матерь») и “redeemer” («спаситель»).

В книге Брауна упоминается реальный художник Леонардо да Винчи, написавший два экземпляра «Мадонны в скалах» на дереве; один из них находится в лондонской Национальной галерее, а другой – в Лувре.

У Пердью ключ нужно извлечь из картины. Также в ней спрятан золотой слиток, на котором указан номер счета; слиток используется в качестве противовеса при открытии хранилища, где лежит ящик с головоломкой, которую нужно решить, чтобы извлечь секретные документы.

У Брауна ямки и бугорки золотого ключа активируют некое сложное техническое устройство, доставляющее сейфовую ячейку посетителю. В ней, в свою очередь, находится ящик, где лежит резная деревянная головоломка-контейнер с поворотными дисками, на которых нужно набрать правильную комбинацию, чтобы контейнер открыть.

У Пердью в сейфовой ячейке лежит кейс с кодовым замком, на котором тоже нужно набрать комбинацию. Главное сходство в том, что в обоих повествованиях фигурирует ключ, который не позволяет просто открыть сейфовую ячейку, где находится другой контейнер, требующий правильного кода и содержащий секрет, связанный с природой женского божества, неотделимого от Церкви, и которое Церковь пыталась, в свою очередь, подавить при помощи тайного братства, в том числе посредством убийства – в обоих случаях – куратора музея.

В контейнерах, найденных в сейфовых ячейках, содержатся сведения, отправляющие главных героев обоих романов на следующий этап их поисков. В обоих случаях они едут в другую страну. Герои Брауна едут из Парижа в Лондон, в то время как герои Пердью отправляются из Цюриха в Зальцбург.

В обоих случаях они ожидают обнаружить в месте назначения секретные документы. Герою и героине Пердью удается добраться до документов, у Брауна же они сталкиваются с новым поворотом сюжета. Однако у Брауна документы найти не удается, а у Пердью они оказываются уничтоженными.

Перейти на страницу:

Все книги серии Лингванонфикшн

Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас
Слово как улика. Всё, что вы скажете, будет использовано против вас

«Слово как улика» – это 23 реальных случая из практики Джона Олссона, самого известного в мире судебного лингвиста, среди которых убийство, сексуальное домогательство, смерть при загадочных обстоятельствах, шантаж, поджог и даже участие в геноциде. Олссон описывает, какие текстовые улики он смог собрать в каждом из этих случаев и что именно позволило ему установить виновность подозреваемого. Автор, чей стиль отличают доступность и ясность изложения, рассказывает, как достижения лингвистики могут с успехом использоваться в такой неожиданной для нее области практического применения, как обеспечение правопорядка.Книга Олссона – увлекательное чтение для всех, кто интересуется лингвистикой и популярным жанром true crime – подлинные истории преступлений.

Джон Олссон

Документальная литература / Прочая документальная литература / Документальное
Они этого не говорили. Изречения знаменитостей: правда и вымысел
Они этого не говорили. Изречения знаменитостей: правда и вымысел

Автор книги Гарсон О'Тул — журналист, создатель популярного сайта Quote Investigator («Исследователь цитат»), за справкой и помощью к которому обращаются тысячи людей по всему миру. А главный вопрос состоит в следующем: действительно ли выдающимся людям, чьи цитаты столь широко распространяются и в печатных СМИ, и в интернете, принадлежат те или иные изречения? И ответ чаще всего бывает отрицательным.Гарсон О'Тул анализирует расхожие цитаты, приписываемые знаменитостям — от Авраама Линкольна до Антона Чехова, от Аристотеля до Вуди Аллена. Пытается отыскать их первоистоки и понять, из-за чего возникла путаница, в чем причины появления ложных цитат и афоризмов. Он называет их «механизмами ошибок» и подробно объясняет, где, когда и почему возникло недоразумение.

Гарсон О'Тул , Гарсон О’Тул

Проза / Афоризмы, цитаты / Афоризмы

Похожие книги

Сатиры в прозе
Сатиры в прозе

Самое полное и прекрасно изданное собрание сочинений Михаила Ефграфовича Салтыкова — Щедрина, гениального художника и мыслителя, блестящего публициста и литературного критика, талантливого журналиста, одного из самых ярких деятелей русского освободительного движения.Его дар — явление редчайшее. трудно представить себе классическую русскую литературу без Салтыкова — Щедрина.Настоящее Собрание сочинений и писем Салтыкова — Щедрина, осуществляется с учетом новейших достижений щедриноведения.Собрание является наиболее полным из всех существующих и включает в себя все известные в настоящее время произведения писателя, как законченные, так и незавершенные.В третий том вошли циклы рассказов: "Невинные рассказы", "Сатиры в прозе", неоконченное и из других редакций.

Михаил Евграфович Салтыков-Щедрин

Документальная литература / Проза / Русская классическая проза / Прочая документальная литература / Документальное
Феномен мозга
Феномен мозга

Мы все еще живем по принципу «Горе от ума». Мы используем свой мозг не лучше, чем герой Марка Твена, коловший орехи Королевской печатью. У нас в голове 100 миллиардов нейронов, образующих более 50 триллионов связей-синапсов, – но мы задействуем этот живой суперкомпьютер на сотую долю мощности и остаемся полными «чайниками» в вопросах его программирования. Человек летает в космос и спускается в глубины океанов, однако собственный разум остается для нас тайной за семью печатями. Пытаясь овладеть магией мозга, мы вслепую роемся в нем с помощью скальпелей и электродов, калечим его наркотиками, якобы «расширяющими сознание», – но преуспели не больше пещерного человека, колдующего над синхрофазотроном. Мы только-только приступаем к изучению экстрасенсорных способностей, феномена наследственной памяти, телекинеза, не подозревая, что все эти чудеса суть простейшие функции разума, который способен на гораздо – гораздо! – большее. На что именно? Читайте новую книгу серии «Магия мозга»!

Андрей Михайлович Буровский

Документальная литература