Слово короля. Часть вторая (СИ)

Оба уцелевших верденских линкора, «Минотавр» и «Виктория», одновременно ударили по одной и той же цели. Носовые щиты рейнского «Претора», первого корабля, чьё имя дало название всему типу новых дредноутов, смогли удерживать этот страшный удар лишь в течении одной единственной секунды. Генераторы защитных полей перегрузились, и его защита схлопнулась. Второй залп верденских линкоров пробил броню, испаряя перед собой всё, что только попадалось на пути этого всепожирающего огня. Отсеки, переборки, каюты, люди, оборудование. Всё это исчезло с такой стремительностью, что это просто не поддавалось описанию. «Претор» взорвался, когда один из четырёх его реакторов не выдержал перегрузки и удерживаемая внутри него плазма вырвалась на волю.

Но перед своей гибелью он успел сделать выстрел из всех орудий левого и правого борта, испарив два верденских тяжёлых крейсера и тяжело повредив линейный крейсер «Розмария Деллс».

Практически в тот же момент, как «Розмария» умирала в конвульсиях под огнём орудий «Претора», флагман шестой эскадры «Фон дер Танн» обрушил всю мощь своего бортового залпа на уцелевшие верднеские линкоры, оставив после себя разорванный на две части «Минотавр» и облако термоядерной плазмы в той точке пространства, где ещё мгновение назад была «Виктория».

И всё же, оба верденских линейных корабля успели уничтожить ещё два рейнский линейный крейсера, которые прикрывали флагман соединения.

«Анцио», «Непреклонный», «Ахиллес» и «Триумф» вчетвером порвали на части раненного в предыдущей ракетной атаке дредноут «Дэвион». Следующий их залп распорол щиты, броню и корпус идущего в кильватере за ним «Гарганта», превратив огромный корабль в едва функционирующего калеку.

А уже буквально через полторы секунды «Триумф» взорвался, попав под беглый огонь лазерных и гразерных орудий «Зейдлица». Флагман Седьмой эскадры под командованием Эриха Сигарда больше напоминал бешеного зверя. Чудовище массой более миллиона тонн летело в космическом пространстве непрерывно ведя огонь из всех своих орудий и ракетных пусковых. На такой близкой дистанции время подлёта ракет исчислялась секундами. Ещё через секунду яростный огонь флагмана Сигарда распорол на части «Ахиллеса».

И если тяжёлые корабли ещё хоть как-то могли рассчитывать на то, чтобы пережить эту бойню, то кораблям эскорта было практически не на что надеяться. Всё, на что они могли рассчитывать — лишь слепая удача. Что кораблям и их экипажам лишь чуть-чуть повезёт, и сражающиеся вокруг них монстры не обратят на них своё смертоносное внимание.

Потому что каждый раз, когда подобное происходило, их гибель была моментальной. Тяжёлый крейсер «Курвуазье» попросту испарился, когда в него попал залп огромных гамма лазеров рейнского дредноута «Покоритель». Несчастный «Курвуазье» испарился, утянув за собой в пылавшую пламенем сверхновой могилу жизни пятисот сорока членов своего экипажа, но спас от этой участи многострадальный «Вобан» Дмитрия Бочаренко.

Боевые построения обоих групп начали рассыпаться уже на седьмой секунде. Столь быстрая гибель столь большого количества кораблей не могла не сказаться на эффективности боевого управления. Но сейчас, по большому счёту, оно не имело никакого смысла. То, что происходило в этой точке системы было настолько же далеко от продуманного и тщательно подготовленного сражения, как яростная пьяная поножовщина была далека от джентльменской дуэли.

Даже экипажи этих кораблей практически не принимали во всём этом никакого участия. Всю работу за них делали машины, заранее настроенные, подготовленные к ведению огня по заранее распределённым целям.

Всё, что оставалось людям, запертым внутри этих кораблей — сидеть и смотреть в экраны своих боевых постов. Лишь сидеть на своих местах и умирать. Люди создали эти машины для войны, а теперь они с механической точностью убивали людей. Апофеоз механизированной и пронизанной вычислениями войны в космосе.

«Зейдлиц» просуществовал ещё три с половиной секунды, прежде чем взорваться, превратившись в тучу газа и пыли от слаженного огня оставшихся верденских линейных крейсеров. Контр-адмирал Эрих Сигард умер с осознание того, что хотя бы чуть-чуть, но он смог отомстить за Померанию и погибших там друзей.

Его последний, предсмертный залп располосовал правый борт и нижнюю плоскость «Непреклонного», разрушив его двигатели и превратив в летящий по баллистической траектории кусок мёртвого металла.

В эту же самую секунду «Фон дер Танн» отомстил за своего собрата.