Читаем Слово советского пацана. Бандиты, маньяки, следаки полностью

Накануне Великой Октябрьской революции 1917 года Морозов был уже матерым рецидивистом, имея несколько ходок за кражи и разбойные нападения. Мотая очередной срок, Григорий сдружился с сокамерником Василием Котовым. В начале 1918-го оба вышли на свободу как «жертвы царского режима». Им удалось подложно доказать свое рабоче-крестьянское происхождение… Кореша решили не терять связь. Разъехавшись по своим городам (Морозов — в Курск, Котов — в Смоленск), они вначале наведывались в гости друг к другу, а в 1920 году создали вооруженную банду, чтобы промышлять грабежами и разбойными нападениями на зажиточных людей, которые только начали тогда снова появляться…

Котов затянул в преступную группировку свою сожительницу Симу Винокурову. Имея невинно-смазливую внешность, она могла под видом «бедной девушки» попроситься на ночлег в любой дом. А когда сердобольные хозяева открывали, бандиты вламывались в жилище… Словом, это была способная воровка на доверии. Начать решили с Курска. На первое дело троица отправилась ночью 25 сентября 1920-го в один из домов на пересечении улиц Троцкого и Верхней Луговой.

Кошмар на улице Троцкого

Их манера к тому времени уже сложилась. Бандиты пустили вперед юную Серафиму. Она робко постучала в окно и — артистка! — сказала со слезами, что не успела добраться до дома засветло, а город сейчас кишит бандитами. Не прошло и двух минут, как в дом ворвались Морозов и Котов с топорами в руках. Они связали хозяина, его молодую жену и трех малолетних детей.

Пока Вася Кот и Серафима искали в комнатах деньги и ценные вещи, Мороз насиловал хозяйку дома. Услышав ее крики, малыши громко заплакали, а связанный муж стал звать на помощь. Тогда Морозов ловко зарубил главу семейства и троих детей. А потом вернулся в спальню к своей жертве. Надругавшись над хозяйкой дома, бандит жестоко расправился и с ней… Такое уж он завёл правило: не оставлять свидетелей.

По городу поползли зловещие слухи о зверском убийстве на улице Троцкого. Об этом ночном кошмаре написали местные газеты, чекисты начали розыск убийц по всему Курску, устраивали массовые облавы. Но банда залегла на дно…

Жажда крови

В середине октября главарь за рюмкой водки признался Котову, что буквально не находит себе места, испытывая «страшный душевный дискомфорт». Мол, чтобы снять напряжение, ему надо изнасиловать какую-нибудь «девку», а потом отрубить ей голову. «У меня жажда крови! — говорил он. — Не могу жить, не убивая!» Спорить с кровожадным Морозом Кот побоялся. Следующим объектом налета стала многодетная трудовая китайская семья.

В полночь 22 октября Серафима жалобным голосом попросилась у них переночевать. Ворвавшиеся в дом Морозов и Котов, угрожая топорами, связали 16 жильцов, включая маленьких детишек. Пока Вася Кот с Серафимой шарили по комнатам, Мороз выбрал двух самых симпатичных юных дочек хозяина и уволок в спальню. Вернувшись к другим пленникам, он 10 минут кромсал их топором. Аккуратно обезглавив трупы, маньяк направился в спальню, по очереди изнасиловал сестер-китаянок, после чего с привычной сноровкой отрубил им головы. «Славно мы здесь поживились! — сказал дед Мороз Коту после этого дела. — Всегда бы так. Люблю, когда людей много и все, как агнцы, идут под нож». Правда, жила китайская семья небогато — и большого куша грабеж не принес.

Гастролеры с топорами

Преступникам удалось скрыться из Курска в Смоленскую губернию. Там они ограбили четыре семьи, зарубив 26 человек. Когда сыщики пошли «по пятам» бандитов, они перебрались под Калугу, где за несколько месяцев ограбили и обезглавили более 50(!) жертв. Действовали они абсолютно хладнокровно, не испытывая и тени сочувствия к несчастным. Что касается наживы — не брезговали даже сущими копейками.

В начале 1922 года «морозовцы» вернулись в Курск. Под рождество зарубили семью из шести человек, а их дом сожгли. Теперь она врывались в дома под видом сотрудников ЧК. Вася Кот и Серафима, как обычно, обыскивали комнаты, а главарь из одиннадцати домочадцев выбрал для «допроса» 16-летнюю дочку хозяев, а остальных запер. Когда Морозов стал раздевать плачущую девушку, ее родители принялись колотить кулаками в закрытую дверь, звать на помощь. На время оставив пленницу, садист с топором ворвался в комнату и зарубил всех десятерых. Вернувшись в спальню, он увидел, что девушка сбежала.

Как погиб Мороз

Так появилась первая свидетельница кровавых дел, с которой могли работать красные сыщики. Ночью 23 сентября 1922 года, как позже расскажет на допросе Котов, Мороз за рюмкой снова признался, что ему постоянно хочется надругаться над женщиной, а затем обезглавить жертву. Испугавшись, что такая участь может постигнуть его Серафиму, Кот дождался, пока главарь заснет, и выстрелил Морозову в голову из пистолета. Труп сбросил в яму и закидал ветками. Шабаш! Так банда лишилась самого опасного преступника, вожака. Что делать дальше? Парочка промышляла мелким воровством, но больше энергии у них уходило на «игру в прятки» с милицией и чекистами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 Жизнеописаний
12 Жизнеописаний

Жизнеописания наиболее знаменитых живописцев ваятелей и зодчих. Редакция и вступительная статья А. Дживелегова, А. Эфроса Книга, с которой начинаются изучение истории искусства и художественная критика, написана итальянским живописцем и архитектором XVI века Джорджо Вазари (1511-1574). По содержанию и по форме она давно стала классической. В настоящее издание вошли 12 биографий, посвященные корифеям итальянского искусства. Джотто, Боттичелли, Леонардо да Винчи, Рафаэль, Тициан, Микеланджело – вот некоторые из художников, чье творчество привлекло внимание писателя. Первое издание на русском языке (М; Л.: Academia) вышло в 1933 году. Для специалистов и всех, кто интересуется историей искусства.  

Джорджо Вазари

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / Искусствоведение / Культурология / Европейская старинная литература / Образование и наука / Документальное / Древние книги
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное