Слово советского пацана. Бандиты, маньяки, следаки

Удивительно, но факт: жизнь в Москве не замирала даже суровой осенью 1941 года, когда линия фронта проходила всего в тридцати вёрстах от центра города. Так, 21 сентября на Москве-реке прошли традиционные соревнования по академической гребле на приз газеты «Вечерняя Москва». 4 октября в Сокольниках состоялся традиционный массовый осенний кросс на 5 км. Как и в предыдущие, мирные, годы, поучаствовать в забеге пришли сотни москвичей всех возрастов. 23 ноября на Патриарших (Пионерских) прудах залили каток. Сначала там тренировались хоккеисты «Спартака», «Динамо», «Буревестника» и других столичных клубов, а затем разрешили кататься всем желающим.

В конце декабря в столице развернули ёлочные базары. Первый такой базар появился 23 декабря на Трубной площади. В последующие дни продажу новогодних ёлок организовали на Пушкинской площади, у Покровских и Никитских ворот, на площади Восстания и в других районах города. А накануне Нового года, 31 декабря, из государственных запасов каждому жителю столицы выдали по две бутылки вина…

Начиная с января 1942 года жизнь в Москве и вовсе стала походить на обычную, довоенную. О том, что всего в 150 км от города идут упорные бои, в самой Москве напоминали лишь сигналы воздушной тревоги да комендантский час, введённый ещё в октябре 1941 года. Правда, иногда и комендантский час власть позволяла нарушать. Так, например, в пасхальную ночь (а Пасха в 1942 году пришлась на 11 апреля) комендатура Москвы разрешила горожанам гулять по улицам до утра, чем москвичи не преминули воспользоваться.

Кстати, в преддверии пасхальных торжеств Моссовет дал указание городским предприятиям наладить выпуск свечей, примусов-горелок и чайных ложек. За один март 1942 года предприятия одного Таганского района выпустили 25 тыс. свечей, две тыс. горелок и 32 тыс. ложек.

Зимой серьёзные проблемы возникали с отоплением. В течение всех военных лет большинство жилых зданий в городе не отапливалось и не освещалось в тёмное время суток — экономили электричество. Однако на объекты соцкультбыта эти ограничения не распространялись. Так, к примеру, в столичных поликлиниках батареи центрального отопления всегда оставались горячими, даже в суровые январские морозы. Очевидцы вспоминают, что люди специально приходили в поликлиники погреться и под любыми предлогами старались оставаться в тепле как можно дольше.

В конце января — начале февраля в городе стали открываться рестораны и кафе. За четыре рубля в московских ресторанах того времени предлагали отведать мясной суп и жареную воблу с картошкой. От желающих не было отбоя. По свидетельствам очевидцев, москвичи и гости столицы готовы были стоять часами в очереди на морозе.

Дабы сократить очереди, городские власти постоянно расширяли сеть ресторанов и кафе. В феврале 1942 года, например, рестораны первого класса открылись на всех девяти железнодорожных вокзалах столицы. В любое время дня там кормили завтраками, обедами и ужинами по коммерческим ценам. Наличие карточек при этом не требовалось. Цены на еду в московских кафе и ресторанах устанавливались Наркоматом торговли СССР.

В январе 1944 года открылись «Астория», «Аврора» и ещё несколько коммерческих ресторанов. В апреле того же года в городе появилось двадцать ночных ресторанов. Они работали до пяти часов утра, всю ночь там играл оркестр, и выступали артисты.

Кроме того, весной 1944 года в городе открылись восемь гастрономов, а также два мясных, два рыбных, один кондитерский, чайный, табачный и винный магазины. Торговали в них без карточек. Цены были выше, чем в обычной розничной торговле, однако для некоторых категорий граждан устанавливались скидки.

Занятия во многих столичных вузах, в том числе в университете, возобновились уже в начале 1942 года. Известно, что осенью 1941-го, во время одного из налётов немецкой авиации на Москву, бомбы повредили старое здание МГУ и памятник Ломоносову, установленный у входа. Так вот, в феврале 1942 года от этой бомбёжки не осталось и следа: всё было отремонтировано и вычищено, а разрушенный постамент у памятника полностью заменён.

Несмотря на тяжёлое военное время, власти проявляли постоянную заботу о тех, кто особо нуждался в помощи и защите, — об инвалидах. Так, 12 марта 1942 года исполком Моссовета принял решение открыть эвакуационный приёмник для инвалидов войны. В этом приёмнике любой фронтовик, получивший увечье в боях, мог рассчитывать на питание и медицинское обслуживание, а если человек не был москвичом, то и на последующую эвакуацию (по терминологии тех лет) к месту проживания или в инвалидные дома. На содержание приёмника из казны выделялись немалые средства.

4 августа 1942 года в городе открыли 25 специализированных столовых, где обслуживались инвалиды Великой Отечественной войны.