Слово Варяга

Майор Чертанов невольно скривился. Обернулся. На крыльце стояли несколько человек. Провожают, твою мать, как VIP-персону. Лица разные, но в основном сочувствующие. Ведь не какого-то злодея грузить приходится, а своего. Мента!

Чертанов уверенно вошел в металлическое нутро, и дверь тотчас гулко захлопнулась. Отлеталась, птичка, теперь тебе долго куковать взаперти!

Сержант привычно проверил замок и, убедившись в его надежности, направился в кабину. Через решетчатое окно Чертанов увидел, что Одоевцев вытащил мобильный телефон и, закрывая ладонью трубку, что-то быстро заговорил. После чего, заметно повеселевший, юркнул в служебную «Волгу».

«Воронок» завелся со второй попытки. Маховик, тяжело крутанувшись, заставил забиться двигатель в легкой истерике. Автомобиль дернулся, и если бы Чертанов не успел ухватиться за металлические прутья, то полетел бы на пол. «Воронок», сделав большой разворот, осторожно выглянул на проезжую часть, и, переждав проходящие мимо автомобили, выбрался на шоссе.

Настроение у Чертанова было тоскливое. Чего уж тут скрывать! Впереди полнейшая неизвестность. Веру жаль, только между ними стало налаживаться, как говорится, начали входить в положение семейной пары, и тут такой финал!

Чертанов глянул сквозь решетчатое окно. Интересно, куда же его везут? Может, в Бутырку?

И вдруг, к своему немалому ужасу, осознал, что «воронок» направляется в сторону Лефортова. Тоже мне, нашли государственного преступника! Если надежда на благополучный исход еще до этого момента и оставалась, то она сразу умерла, как только машина повернула на Лефортовский мост. Тюрьма Лефортово – это серьезно! За ее стенами мгновенно обрубаются все прежние связи. Выход оттуда возможен только через суд, а вот как суд решит, это тоже большой вопрос.

От сердца отлегло, когда «воронок», усиленно прогазовав на светофоре, миновал Красноказарменную улицу и, лихо разогнавшись, последовал куда-то далее. В неизвестность.

И тут Чертанова осенило – они направляются в одно из зданий МВД!

Скоро подъехали. «Воронок» остановился перед чугунными воротами. Двигатель, нервно урча, постукивал неисправными клапанами. «Проверяют документы», – догадался Михаил. Когда формальности были соблюдены, водитель, совершив нервную перегазовку, въехал в просторный двор. Скоро автомобиль остановился, тряхнуло крепко, и вновь Чертанов едва не упал – вовремя успел ухватиться за решетчатое окно. Снаружи неприятно заскрежетала защелка, цепляя железо. Дверь отворилась, впустив поток света.

– Выходи! – мрачно пригласил сержант. И, когда Чертанов спрыгнул на землю, дружелюбно поинтересовался: – Сильно трясло?

– Ничего… Терпимо. Надо же когда-нибудь привыкать.

– Ну-ну, – неопределенно буркнул сержант и громко захлопнул дверь.

Одоевцев уже подъехал и нервно расхаживал по двору. Заметив Чертанова с сержантом, быстро устремился им навстречу.

– Все, сержант, свободен, – тоном, не вызывавшим возражений, сказал он. Было заметно, что командовать он умел.

Брови сержанта удивленно взмыли вверх:

– А как же…

– Ничего, ты свое дело сделал. Я сам разберусь. А потом, он никуда отсюда не денется. Документы оформлены, увезут куда надо.

Пожав плечами, сержант направился к машине.

– Ну чего стоишь? – раздраженно поторопил Одоевцев. – Пошли!

– Куда?

– Сейчас узнаешь!

Чертанову не однажды приходилось бывать в министерстве. Но он никогда не думал, что когда-нибудь придется въезжать на его территорию в «воронке».

Подполковник Одоевцев, махнув удостоверением, уверенно прошел мимо охраны и, показав на Чертанова, добавил:

– Он со мной. – Поймав недоверчивый взгляд, сказал: – На двоих оформлено!

С первого взгляда было заметно, что в министерстве Одоевцев частый гость. С его-то работой это неудивительно.

Быстро поднявшись по широкой лестнице, Одоевцев, явно робея, остановился перед высокой массивной дверью, на которой была прикреплена табличка «Заместитель министра Машковский Глеб Федорович».

– В общем, так, тебя там ждут. Я здесь останусь, в приемной, – объявил Семен.

Еще одна новость!

В эту дверь Михаилу Чертанову приходилось входить трижды. И все эти визиты выпадали на вторую половину его службы. От первого раза впечатление самое благоприятное – ему вручали почетную грамоту. Во второй раз он сопровождал Крылова, и праведный гнев большого начальства в основном принимал тот, а в третий раз его вместе с такими же бедолагами, как и он сам, здесь ругали за низкую раскрываемость. Как говорится, вставляли по первое число! Интересно, что же будет на этот раз? Какой неожиданный сюрприз преподнесет судьба?

Чертанов полагал, что в ближайший час ему придется давить клопа на каком-нибудь шконаре, отполированном до блеска многими телами, а тут приходится идти на аудиенцию к заместителю министра.