Словоплёт

— Ладно, — Шанасаннан вздохнул и опять повторил: — Ладно. Ты права, минья, а я слишком осторожен. Не контролируй Клякса себя в достаточной мере, он бы давно тебя прикончил, с твоими-то замашками.

Сантинали проглотила готовые вырваться слова. Может, Шанасаннан прав. Ведь он знал старого Рана и что ему было привычно шестьсот лет назад. Может, она вообще не понимает и не знает своего колдуна. Завтра же она задаст учителю Тео несколько вопросов, которые должны были прозвучать уже давно. Что значит «чёрная черепаха». И кто такая «минья» на самом деле — уж точно не «маленькая девочка», иначе второй Хранитель не стал бы её звать так. Ведь Шанасаннан выглядит намного более церемонным, и назвать её «госпожой» ему бы не встало бы поперёк горла. Оставалось только надеяться, что учитель знает ответы на её вопросы.

Глава 10

Утро выдалось хмурым. Ночью небо затянули низкие облака и теперь на улице накрапывал редкий дождь. Камни и дома потемнели от влаги, и теперь всё казалось более мрачным, чем вчера. Остальные участники экспедиции отсыпались после ночных гуляний, оба ша отдыхали, Мирт ещё спал, и к радости Сантинали на завтрак спустился только один учитель Тео. Вот он, удобный случай спросить всё, что её интересует, без лишних свидетелей.

Колдунья наблюдала, как мучается головой её бывший куратор — звание начальника экспедиции не освобождало от похмелья — и выбирала удобный момент, чтобы её вопрос звучал естественно и не вызвал лишних подозрений. Кроме этого она полночи придумывала, как представить Шанасаннана, но так в итоге ничего и не придумала. Два шанаши с красными глазами, да ещё такими именами! И если появление Шанарана можно было бы списать на какое-то чудо или совпадение, то Шанасаннан… Похоже, учителю всё же придётся рассказать правду.

— Семнадцать человек погибли, — обсуждали тем временем за соседним столиком постояльцы вчерашний пожар. — А сколько обгорело!..

Здесь мысли Сантинали с интересующей её темы перескочили на другое: когда она освободила своего колдуна в Белой Твердыне, он, помогая ей спасти своих людей, убил двадцать одного человека, включая Кариллиэля. И сейчас, когда они освободили другого Хранителя, сгорели семнадцать. И если в прошлый раз смерти казались оправданными, то в этот погибли невинные люди. Поступила бы Сантинали точно так же, знай чем всё закончится? Это просто совпадение или возрождение таких могущественных колдунов должно требовать подпитки со стороны? Человеческие жертвы — вполне годный источник, пусть в последнее время колдовство, использующее силу чужих жизней, и находилось большей частью за гранью закона. Мысли ходили по кругу и неизменно возвращались к воплям горящих заживо людей — они кричали вновь и вновь в воспоминаниях королевны с тех пор, как она ушла их комнат Шанарана вчера вечром. А остались ещё два Хранителя — что случится, если разбудить их? Стоит ли так рисковать?

— Весь холм выгорел дотла, говорят, даже земля спеклась от жара. Кто знает, когда там сможет что-нибудь опять расти.

— Говорят, естественный огонь не мог быть таким сильным…

— Да, да, колдовской поджог…

— Но кто мог устроить такое?

— Учитель, — усилием воли отвлекаясь от невесёлых мыслей сама, и отвлекая внимание учителя от соседей, позвала Сантинали. — Вы когда-нибудь встречали в своих изысканиях упоминания о Чёрной Черепахе?

— Конечно, — Аластар перестал коситься на соседний столик и перевёл взгляд на Сантинали. — Мне до сих пор интересно где они её нашли, ведь в здешних горах, насколько мне известно, не водятся черепахи. И вряд ли водились раньше.

— Да, мне тоже этот титул показался странным, — охотно кивнула Сантинали в надежде вытянуть из учителя побольше и тут же прикусила язык, увидев как с удивлением тот приподнял брови.

— Титул? О, нет, Санти, — учитель Тео усмехнулся. — Ты что-то напутала, похоже. Это не титул.

— А что же?

— Метафора. Синоним. Я думал, ты вспомнила о ней из-за трагедии в храме.

— Хм… да…

— В старых текстах говорили о чёрной черепахе, чтобы лишний раз не упоминать смерть. Вполне понятно почему в те времена в силу слов верили намного больше, чем сейчас, и некоторые вещи избегали называть своими именами. — Аластар ушёл в мысли и его речь стала размеренной, будто бы он оказался в лектории перед студентами, в окружении привычных кафедры, грифельной доски и книг. — Когда писали «к нему приходила Чёрная Черепаха» или «его забрала с собой Чёрная Черепаха», это значило, что человек умер. Чаще так называли плохую смерть. Когда люди погибали в расцвете сил, от болезней, от несчастных случаев… Хотя иногда и об умерших от старости так тоже говорили.