Сложности паучьей жизни(СИ)

Капитан начал отчаянно юлить, едва прозвучал ответ на первый вопрос. Совершенно не нужно быть пророком, чтобы предвидеть такое развитие беседы. Предводитель пиратов сосредоточенно вешал мне лапшу на уши, вставляя в свой рассказ вполне достоверные факты. С его слов выходило, что на судне было мало припасов, в том числе пресной воды, еды, дров, соли. Команда получила тяжелейшую моральную травму и нуждалась в длительном отдыхе в теплых краях в окружении покорных женщин и крепкого алкоголя. Последнее преподносилось, как острая необходимость, которая была завуалирована изящным словесным кружевом из намеков и аллегорий. Почти каждое третье слово увлекательного монолога требовало толкования, так как в моем словарном запасе подобных терминов пока не было. Пират заливался соловьем в течение целого скарабея. За это время я узнал много нового о судоходстве, в общем, и о "Улыбке Кракена" в частности. Фантазия у флибустьера оказалась богатая, так что поток информации лился рекой, пока выдохшийся оратор не начал нести откровенный бред. Согласно мнению Грязного Пита еще как минимум двадцать дней корабль не сможет покинуть берегов Нордскола. Запас провизии отряда Кел'Тузеда был рассчитан примерно на такие же сроки, поэтому мотивы пирата стали ясны и понятны. Стервец заговаривал мне ... хелицеры.

- Глупец. Твой наниматель давно мертв. Мои братья знатно попировали его останками, так что не надейся на помощь.

А что? Я тоже могу блефовать. По крайней мере, от паука такого никто ожидать не станет. Дикий монстр должен быть прямолинеен и бесхитростен, ведь люди всегда считали себя самыми коварными существами на всем белом свете. Даже в книгах нерубов этот факт упоминался несколько раз, как и вероломство гуманоидов.

О, больше капитан не прятал чувства. Ярость и обреченность ясно читались на его лице. Раньше мне не приходилось видеть, как всего одна реплика ломала надежду человека. Что же, теперь мои воспоминания обогатились и таким эпизодом.

- Ты заплатишь за это, акулий корм!- яростно взревел капитан. Вспыльчивый толстяк быстро отошел от печальной вести.

Дальнейшая беседа больше походила на жесткий допрос, где флибустьер должен был подтвердить ранее полученные мной сведения. Генри и Стокэра оперировали ограниченным объемом информации в отличие от капитана, который делился сокровенным неохотно.

С запасом припасов вопрос решился очень просто - со смертью большей части команды количество едоков упало до приемлемых величин и текущего продовольствия хватало на всех гуманоидов. Если не пировать каждый день, то на обратный путь пищи хватит всем. Чего действительно было мало, так это пресной воды и дров. Проблема решалась силами одного неруба меньше чем за день. На берегу было в достатке, как первого, так и второго ресурса. Забить бочки снегом и натаскать дров получилось где-то за четыре скарабея. Слабых двуногих привлекать к труду я даже не пытался, так как слабакам никогда не угнаться за трудолюбивым нерубом.

Оставалось только обеспечить нерубские потребности, жрать крупу и солонину по понятным причинам я не мог. Предстояло очистить этот участок леса от стаи варгов и надеяться на удачную рыбалку во время путешествия. В ином случае оставался вариант с поеданием человеческого мяса, которого в трюме было с избытком. А ведь кормовых жуков тоже нужно чем-то кормить.

Парусник в своем первоначальном виде не подходил под мои требования, потому ему предстояло пройти варварскую процедуру модернизации. Первым делом я обеспечил доступ во все важные отсеки корабля для существа с габаритами неруба. Консультируясь с капитаном, мне удалось сделать все с умом и не нанести прочному каркасу непоправимого вреда. Грязный Пит сам был заинтересован в судоходных качествах своего бывшего корабля, так что хоть и гневно цедил свои рекомендации сквозь плотно сжатые губы, но дело двигалось.

Заодно проинспектировал корабельные запасы. С виду небольшой парусник оказался забит различным барахлом под завязку. Каждый уголок трюма был предназначен для хранения определенного груза. Строгий регламент, предусмотренный неведомыми инженерами спроектировавшими корабль, расхлебанными пиратами соблюдался без должного рвения. Сам капитан прекрасно ориентировался в данном вопросе, поэтому бардак, который развела его команда, стал для него неприятным сюрпризом. Заначки как самого капитана, так и его подчиненных вычищались в поисках оружия и других ценностей. Алкаши с ослиным упорством прятали выпивку отвратного качества. Две золотые и несколько серебряных монет в каюте Грязного Пита составляли все богатство морского волка. Жалкий босяк! Простые матросы всем скопом едва могли наскрести пятьдесят шесть монет из меди, если это конечно была она. Монеты после подсчета и внимательного изучения я сложил в кожаный мешочек и держал при себе. Басни о богатствах морских бандитов оказались выдумкой.

- Зачем они пауку,- негодовал предводитель пиратов, лишившийся своих накоплений.

- Пригодятся.