Сложный выбор

— Что за напасть, — вздыхает Вова и качает головой. — То, что любишь, и нельзя. Бедный ребенок, — с сожалением произносит он, оглянувшись на Дениса. — Я сам от этого страдаю. Сейчас аллергия уже не так выражена, но вот в кафе придешь, и почти ничего из того, что хочется, не купить, хотя денег навалом.

— Я тебя понимаю. На всех вечеринках ощущала себя белой вороной. Так что в материнстве нашла сплошные плюсы. Все мамочки на детских площадках ходят не с бутылкой игристого, а со стаканчиком кофе. Так что я не выделяюсь среди них. Хотя Алена как-то призналась, что иногда подливает себе в кофе коньяк. В особо тяжелые дни, когда у Яна командировки и она остается с Арсом и Андреем одна. Порой мне тоже так хочется. Жаль, что нельзя.

Вова улыбается, и вокруг его глаз собираются мелкие морщинки.

— Рассказываешь ты, Насть, конечно, интересно, только грустно слушать. Потому что вы с Денисом, по сути, были одни. — Ты сейчас на меня не злись… — Его лицо становится серьезным. — Услуги Татьяны Павловны я оплатил вперед на три месяца, а это вам на мелкие расходы. — Он кладет передо мной черную пластиковую карту. — Пароль — последние цифры твоего номера. В любом банкомате можешь сменить на тот, который тебе нравится и привычнее.

Приподнятое настроение улетучивается, будто его и не было. Мы первый раз куда-то выбрались втроем, а уже решаем денежный вопрос и обсуждаем наше с Денисом содержание. Я так не хочу.

— Ты не с того начинаешь, — заявляю прямо.

— С того, — уверенно говорит Вова. — Дружеские отношения — это, безусловно, хорошо, но в первую очередь я отец Дениса. С большими возможностями. Мой сын имеет право на лучшие условия. Ты его мама, и, следовательно, тебе выбирать, как это все организовывать. С поправкой, что я тоже буду присутствовать в вашей жизни и буднях. Лезть со своим уставом и видением, как воспитывать ребенка, естественно, не стану.

— Хорошо, что хотя бы это ты понимаешь.

— Я много чего понимаю, Настя. Но давить на тебя не хочу. Сама сделаешь выбор, быть со мной или строить свою жизнь с другим человеком. Все, что сейчас могу предложить — быть рядом и помогать. Вы с Денисом, если не считать твоих подруг, были лишены поддержки. В моих силах это изменить.

Что у моего сына будет отец, который хочет принимать участие в его жизни, несомненно, огромный плюс. Минус в том, что, помимо нас с Денисом, у Володи есть еще семья, в которой нам не рады. И я очень сомневаюсь, что в этом плане что-либо изменится.

Забираю карту, кладу ее в кошелек, точно зная, что воспользуюсь этими деньгами в самом крайнем случае, и перевожу разговор в безопасное и спокойное русло. Пусть все идет своим чередом. Время само расставит все по местам.

После кафе мы ненадолго заезжаем в парк. Вова старается расположить к себе Дениса: шутит, вовлекает его в беседу. Становится тепло от этой сцены.

— Смотри, Денис, — показывает Вова на вертолет в небе. — Хотел бы на нем полетать?

— Я против, — тут же вмешиваюсь.

— Почему? — удивляется Вова, задержав на мне взгляд.

— Дэн еще маленький. Давай немного позднее? — произношу тихо, стушевавшись.

— Хочу! Хочу! — хлопает Денис в ладоши. — Мам, пожалуйста!

— Ты боишься летать, что ли? По работе ведь часто летала, так?

— Так, — подтверждаю я. — Боялась и летала. Но было не так страшно, потому что садилась ближе к проходу. А в вертолете меньше пространства и…

— Не так высоко, как тебе кажется, — перебивает Третьяков. — Я буду рядом. Давайте на следующей неделе попробуем? — настаивает он. — Друзья рассказывали, что вечером с высоты открывается шикарный вид. Я бы с удовольствием сам посмотрел и вам показал. Страхи нужно преодолевать, Насть.

— Я подумаю… — отвечаю, чувствуя, как частит пульс.

Володя стоит так близко, что ощущается запах его вкусного парфюма. Я задерживаю дыхание, прислушиваясь к себе. Даже не знаю, что сильнее волнует: предстоящий полет или то, что мы будем в замкнутом пространстве втроем, на высоте. Это событие потом отправится в копилку личных воспоминаний.

— Денису пора отдыхать. Отвези нас домой, — прошу я.

Вова согласно кивает, и мы идем к его внедорожнику. Когда подъезжаем к высотке, мобильник Третьякова оживает, и я ловлю себя на мысли, что это первый звонок за те несколько часов, что мы провели вместе.

Вова долго смотрит на дисплей, прежде чем ответить.

— Да… Это я, — говорит строго и сосредоточенно. — По какому поводу?.. Ясно. Какой участок?.. Да, подъеду.

— Что-то случилось? — аккуратно интересуюсь я, когда он паркует машину в нашем дворе.

— Ничего серьезного. Вы идите, Насть. Мне нужно заехать в одно место. Вечером позвоню.

Попрощавшись с Вовой, мы с Денисом поднимаемся в квартиру. Остаток дня я занимаюсь привычными делами и жду звонка Третьякова, чувствуя неясную тревогу, которая лишь нарастает.

Ни вечером, ни следующим утром Вова не дает о себе знать.

Глава 27

— Татьяна Павловна, спасибо, что сходили в аптеку, — благодарю я няню, принимая пакет с лекарствами из ее рук. — Не знаю, как бы справлялась сейчас без вас.