Случай богатой дамы

Только вот в своей ли? Что-то было не так с этой кроватью. Она, конечно, была мягкая, но не такая восхитительно мягкая, как ее собственная. Эта кровать смутно напоминала о далеких и почти забытых днях. Миссис Раймер повернулась, и кровать заскрипела. Ее постель на Парк-Лейн никогда бы себе этого не позволила.

Миссис Раймер огляделась. Определенно, она была не на Парк-Лейн. Может, в больнице? Поразмыслив, миссис Раймер решила, что это никак не может быть больницей. И гостиницей тоже не может. Пустая комната с голыми стенами, выкрашенными в грязно-сиреневый цвет. В одном углу умывальный столик с кувшином и тазом, в другом - сосновый комод и кованый сундук. На вбитых в стену колышках висела незнакомая одежда. Еще в комнате была кровать со старым стеганым одеялом, а на кровати - она, миссис Раймер.

- Да где это я? - спросила она вслух.

Дверь открылась, и в комнату проскользнула маленькая пухлая женщина с румяным добродушным лицом. На ней был передник, а рукава блузки были закатаны.

- Эй! - крикнула она, обернувшись к двери. - Доктор, идите скорей! Она проснулась.

Миссис Раймер открыла уже рот, чтобы высказать этому прохвосту Константини все, что она о нем думает, но так и не высказала, потому что вошедший в комнату человек ни в малейшей степени не походил на экзотического Константини. Это был согбенный старичок, щурящийся сквозь сильные очки.

- Так-то лучше, - прошамкал он, приближаясь к кровати, затем взял запястье миссис Раймер. - Идете на поправку, милочка.

- Что со мной было? - спросила миссис Раймер.

- Небольшой приступ, - ответил доктор. - Пару дней пробыли без сознания. Ничего страшного.

- Ох и напугала же ты нас, Ханна, - вставила маленькая пухлая женщина. Особенно, когда начала бредить и нести всякую околесицу.

- Да, да, миссис Гарднер, - внушительно произнес доктор, - но не стоит тревожить больную. Вскоре вы полностью поправитесь, милочка.

- И не волнуйся о работе, Ханна, - заторопилась миссис Гарднер. - Мне помогла миссис Робертс, так что мы кое-как справились. Лежи, ни о чем не волнуйся и выздоравливай, моя милая.

- Почему вы называете меня Ханной? - возмутилась миссис Раймер.

- Но тебя же так зовут, - изумленно всплеснула руками миссис Гарднер.

- Ничего подобного. Меня зовут Амелия. Амелия Рай-мер. Миссис Эбнер Раймер.

Врач и миссис Гарднер обменялись многозначительными взглядами.

- Ладно, ты отдыхай, - сказала миссис Гарднер.

- Да, да, главное, никаких волнений, - добавил доктор, и оба удалились.

Миссис Раймер была сильно озадачена. Почему они называют ее Ханной? И что это еще за жалостливый взгляд, которым они обменялись, когда она сказала им свое настоящее имя? Да где же она находится и что с ней, в конце концов, случилось?

Она выскользнула из постели, неуверенно переступая ослабевшими ногами, добралась до крохотного слухового окошка и выглянула наружу - прямо на скотный двор.

Вконец озадаченная, она отошла от окна и снова улеглась в постель. Что она делает на ферме, которую прежде и в глаза не видела?

В комнату вошла миссис Гарднер, неся на подносе тарелку супа, и миссис Раймер засыпала ее вопросами:

- Что я делаю в этом доме? Как я здесь оказалась?

- А где ж тебе и быть, милая? Это же твой дом. Подумать только: пять лет живем вместе, а я и не подозревала, что ты болеешь.

- Здесь? Пять лет?

- Конечно. Ханна, ты же не хочешь сказать, что все забыла?

- Никогда я здесь не жила! И вас, кстати, тоже впервые вижу.

- Это все приступ...

- Я никогда не жила здесь, - упрямо повторила миссис Раймер.

- О, Господи! - всплеснула руками миссис Гарднер и, неожиданно метнувшись к комоду, вернулась с маленькой пожелтевшей фотографией в дешевой рамке.

На снимке была запечатлена группа из четырех человек: какой-то усатый джентльмен, полная женщина (миссис Гарднер), высокий худой мужчина с приятной застенчивой улыбкой и женщина в ситцевом платье и переднике - миссис Раймер собственной персоной!

Пока она, не веря своим глазам, рассматривала фотографию, миссис Гарднер поставила поднос у кровати и тихонько выскользнула из комнаты.

Миссис Раймер машинально взяла ложку и принялась за суп. Это был вкусный, густой и горячий суп. Мозг ее лихорадочно работал. Кто здесь ненормальный? Миссис Гарднер или она сама? У одной из них точно с головой не в порядке. Да, но ведь есть еще доктор.

- Я - Амелия Раймер, - твердо сказала она себе. - Я знаю, что я Амелия Раймер, и никто не сможет убедить меня, что это не так.

Она доела суп и поставила тарелку на поднос. Ее взгляд привлекла лежащая на столе газета. Взяв ее, она первым делом взглянула на число. Девятнадцатое октября. В офисе этого Пайна она была не то пятнадцатого, не то шестнадцатого. Стало быть, она проболела минимум три дня!

- Чертов знахарь! - злобно помянула она доктора Константини, чувствуя все же некоторое облегчение.

Она слышала о случаях, когда люди годами не могли вспомнить даже своего имени. Она-то, слава Богу, помнит все прекрасно.

Равнодушно листая газету, она небрежно проглядывала заголовки. Неожиданно она наткнулась на статью следующего содержания: