Случай для психиатра. Легкая добыча. Одержимость кровью

— Джоэл! — И тут же замолчала. В полумраке прихожей выглядел он ужасно: лицо смертельно бледное, губы дергались так, будто он с трудом сдерживал слезы.

— Где ты был? — спросила я уже спокойнее.

В ответ Джоэл пожал плечами, как будто не доверяя своему голосу.

— Ведь ты мог разбиться, карабкаясь по стене в такую погоду.

Было видно, как он напрягся, словно стараясь не пропустить ни одного моего слова.

— Куда это тебе так приспичило, что не мог дойти до дверей?

Молчание.

В раздумье Джоэл провел рукой по лицу и быстро спрятал ее в карман, только я уже успела заметить три глубоких царапины на тыльной стороне ладони.

— Где ты оцарапался?

Вопрос вывел его из оцепенения.

— Я не знаю, не могу вспомнить.

Нахмурившись, я подумала было, что это его очередная уловка, но беспомощный вид Джоэла убеждал в обратном.

— Я был здесь перед ужином. Потом очутился там, у входной двери, но была уже ночь.

Во мне росло убеждение, что на этот раз он говорит правду.

— Ты не помнишь, как спускался по стеблям винограда?

Он недоуменно посмотрел на меня.

— Бог с тобой, Нора, я до смерти боюсь высоты.

И я сразу вспомнила, как когда-то помогала ему спуститься с утеса во время каникул в Калифорнии. Его просто парализовало от страха, а утес был пониже, чем окно второго этажа.

— Джоэл, что ты принял? ЛСД? Или тот кейф из Танжера?

Он в который раз покачал головой, и на этот раз я поверила ему.

— Ничего, и в тот раз тоже. Пробовал пару раз, но не тогда.

Брат вынул поцарапанную руку из кармана, и мы оба уставились на запекшуюся на ней кровь.

— Завтра я позвоню Эрике, — наконец сказал он.

Глава 5

У Эрики на следующий день нашлось «окно», и она смогла заняться Джоэлом без проволочек. Один из ее пациентов получил субсидию Фонда Рокфеллера и срочно отбыл в Ирак изучать печати древних шумеров, так что Джоэл начал регулярные визиты к ней по вторникам и четвергам. И вскоре все мы почувствовали облегчение, словно Эрика сняла проклятие с нашего дома.

Брат быстро влился в нашу семью, вместе со всеми мыл посуду по вечерам, беззлобно препирался с детьми из-за телефона и ванной. Непохоже, чтобы он собирался вернуться к себе. Наоборот, в доме появлялось все больше его одежды, транзистор и даже портативная пишущая машинка. Джоэл снова занялся редактированием рукописей. А зайдя однажды в свой кабинет, чтобы свериться с энциклопедическим словарем Уэбстера, я заметила, что письменный стол сдвинут к окну.

— Вижу, ты затеял перестановку, — заметила я, покосившись на кипу рукописей, сваленных на столе. Беспорядок всегда раздражал меня.

Брат взглянул на меня поверх свежего номера «Нэшнл Джиогрэфик». Если он и уловил иронию, то предпочел ее не заметить.

— Я люблю смотреть в окно, когда работаю.

Созерцать он мог довольно унылый вид вереницы однотипных построек из красного кирпича в викторианском стиле. Меня эта картина раздражала, поэтому окно я всегда оставляла за спиной.

Джоэл поцокал языком, будто сожалея о том, что мне не дано понять таких очевидных истин, и вернулся к разглядыванию цветных пейзажей Непала. Я взяла словарь, разыскала нужное слово и уже собиралась вернуться к своей пишущей машинке, что стояла теперь на журнальном столике в спальне, когда он отложил журнал.

— Нора, эти провалы в моей памяти не так уж необъятны.

— В самом деле? — осторожно спросила я. Эрика была моей подругой, кое-что мне удавалось узнавать от нее, так что ситуация была достаточно деликатной. Будь она психиатром старой школы, вряд ли взялась бы за этот случай. Зато ее уверенность понемногу растопила скрытность и холодность Джоэла.

— Бывают такие неадекватные реакции на прием галлюциногенов…

— Но ты же говорил, что… — я замолчала на полуслове, более неподходящего момента для возмущения было не найти.

Легкая гримаса раздражения промелькнула по его лицу, но он продолжил:

— Я не говорил, что никогда не принимал ЛСД, пару раз это случалось. Но последний раз это было за день до того, как ты нашла меня без сознания. Оказалось, можно погрузиться в галлюцинации и без ЛСД. Происходит это само собой. И обычно ты помнишь… ну все, что было, но иногда реакция бывает непредсказуема. В моем случае — это провалы памяти.

— Разумеется, — поддакнула я, смущенная тем, что наркотическая амнезия едва не забавляла его. Поскольку он продолжал пребывать в прекрасном расположении духа, у меня появилась возможность задать ему пару вопросов.

— Ты точно помнишь, что это было только дважды?

— Ну конечно, — уверенно заявил он. — Чаще и быть не могло. Скорее всего, наступила реакция организма на привыкание к этой дряни.

Я колебалась, не решалась сама все рассказать Эрике, ведь мне хотелось, чтобы Джоэл сам рассказал ей о ноже с пружинным лезвием. Решившись, я отправилась за ним в спальню.

— Что это? — спросил он, когда нож плюхнулся на кушетку рядом с ним. Казалось, видит он его впервые. Брат поднял нож, с любопытством рассмотрел, тронул кнопку пружины и вздрогнул, когда выскочило лезвие.

— Я нашла его на антресолях, когда искала сумку для Уолтера.