Случай на станции Кречетовка

Вот, уже столько лет Ширяев в Кречетовке, но мужчину постоянно удивляла схожесть здешнего рельефа, да и пейзажа с Восточной Пруссией. Такая же бескрайняя равнина, изредка прорезаемая поймами тихих рек и извилистых ручейков, с берегами, заросшими порослью ветвистых деревьев и непроходимого кустарника. Леса, да и рощи крайне редки, кругом поля и поля, а, то и пожухлые пространства болотистых неугодий.

В лаковой коляске дедушки домочадцы частенько отправлялись в путешествие (так это и называлось) по окрестностям Гумбиннена. Если выбранный путь пролегал на запад по Friedrichstrasse, то никак не миновать еще не потускневших красных казарм фузилерского полка. Там вечное движение серой солдатской массы, раздаются четкие громкие команды капралов. А офицеры, встретившись на пути, отдают честь, но скорее милой мамочке, а не отцу или старому дедушке. Если приходилось ехать через «Большой мост» и далее по стильной Tilsiterstrasse, то проезжали опять приметное место — военные были страстью мальчугана. Справа рядом с дорогой стояло офицерское казино, похожее на приземистый замок с башенкой. Там по вечерам собиралось избранное общество: уланы, фузилеры, артиллеристы — в красочных пикелхаубах с золочеными имперскими орлами, в парадно-выходной форме с аксельбантами. Выехав на тильзитское шоссе, опять полями, доезжали до заболоченных низин речушки Нибудис, и затемно возвращались обратно, через горящий ночными огнями город. Если отправлялись на юг, в сторону Даркмена, то доезжали до намного большей реки Анграппы, с заливными лугами и лесистыми берегами. Ну, а коль путь лежал на юго-восток в сторону старинного Голдапа, основанного еще тевтонцами, начинали путь с привычной глазам Goldaperstrasse и традиционно ограничивались речкой Роминтой, впадающей в Писсу. Здесь пейзаж гораздо увлекательней — всхолмленная лесистая местность с кирхами вдоль дороги. А вот, если ехать по Wilhelmstrasse, обыкновенно этим путем выезжали в воскресенье утром, то добирались до городка Шталлупенена — пограничного места с Российской империей. Там размещалась диковинная ярмарка колониальных товаров, привезенных с Востока.

Ну, а самым долгожданным праздником, точнее днями полного счастья, для малыша считалась июльская поездка на Выштынецкое озеро и примыкавшую к нему с запада Роминтенскую пущу — старинный королевский заказник. Какое вдохновенное состояние души — глазеть на смежные особняки резиденции Вильгельма II (Kaiserliches Jagdschloss), в надежде увидеть монаршью фигуру. А вдосталь погуляв по парку, сфотографироваться на фоне гигантской скульптуры лося возле часовни Хуберта (потом похожий бронзовый сохатый оказался в Гумбиннене). Дедушка снимал на неделю уютную дачу в прибрежном лесочке, пропетляв по извилистой грунтовой дорожке, вдоль берега озера, выходишь на купальное место — прибрежный песочек. И без лишних раздумий погружались в купель — вода как парное молоко, вылезать ни капельки не хотелось, это впрямь земной рай — «paradiso terrestri», мальчик как профессорский отпрыск чуточку знал по латыни.

А еще, Ширяев помнил себя маленьким ребенком в оживленном городском пространстве. Держа мамочку или отца за ручку, миновав ажурный мост через Писсу, по брусчатке Bismarckstrasse (эту улицу постоянно переименовывали) семейство выходило к строгому четырехэтажному строению, с рустованными стенами и обилием зеркальных окон. Наверное, еще с тех давних пор здание врезались в детскую память, как символ незыблемости прусского могущества. Да и памятник Фридриху Вильгельму I перед входом в «Аlte Regierung» был тому прямым подтверждением.

Дом правителей построили в самом центре старой рыночной площади (Marktplatz), в плане придав очертания колодца. А вот новое здание правительства возвели, когда он уже стал офицером Рейхсхеера и жил в отдаленных гарнизонах. Сооружение соединялось со старым домом переходом над парадной аркой, ведущей во внутренний двор. «Neue Regierung» было массивней и помпезным. Доминантой архитектурного ансамбля выступала угловая башня, члененная пилястрами, с крутой шатровой кровлей и бельведером наверху. Картуш на барочном фронтоне башни украшал германский имперский орел и аллегорические символы Восточной Пруссии — «Рыболовство» и «Плодородие» (две пышнотелые грации). Мальчику пояснили, что в восточном, приземленном крыле, размещались жилые помещения президента правительства. А рядом радовало глаз чудесное готическое строение Народного банка на Kirchenstrasse, сопоставимое, пожалуй, только со Святой Анной в Вильне.