Случай в маскараде

Перво-наперво красавец он был буквально писаный: золотые кудри, глаза ясные-синие, ну, чистый Олег Стриженов в молодости. Познакомились мы у подруги моей, Васи, на ее, между прочим, свадьбе. Не заметить его было невозможно, и втюхалась я с первого же взгляда. Встречались мы потом полтора года, пока Сережик мой не отвалил вдруг в Америку, причем совершенно молча. Как был, так и сплыл – сгинул из зоны видимости без объяснений.

Уж как я его искала! Везде! Милицию на ноги подняла, но уже и узнав, что случилось, поверить не могла – как? Как можно было так взять и исчезнуть? В субботу сходили с ним в Парк культуры, на колесе обозрения катались, практически единственные – холод стоял! Декабрь месяц, морозище, елки везде уже горели. Он мне руки все время тер, глупости говорил какие-то смешные, и ржали мы, как дети малые, ну это вообще мы часто, а в воскресенье он к телефону уже не подходил. В понедельник тоже. Во вторник я сама к нему в общежитие поехала, на край света почти, в Строгино – шла по ветру на горочку, так меня там и на порог не пустили. Потом-то я выяснила, его уже и не было в это время в стране, он в понедельник улетел, накануне как раз. Ни слова мне не сказав!

Потом я вспомнила, конечно, я ж с ним, дура, все про Новый год пыталась поговорить, как справлять будем, мечтала, как за город вместе поедем, однокурсники мои очень звали, планы разные строила, а он никак этого не поддерживал. Только все смотрел молча, что у нас кончалось одним. Поцелуями.

Так я и попала в психушку, на нервной почве, ничего, выкарабкалась, Гене как раз благодаря. Но пока таблетки глотала, всю эту историю постаралась выжечь – и выжгла. Почти. Только единственное забыть не могла, как совсем в начале еще нес меня Сережечка до метро на руках, дождь льет, воды по колено, а мне срочно нужно на экзамен по философии, преподша такая злючка была! Но как до метро дойти – науке неведомо, настоящее наводнение. Буквально по колено воды, стоки не работают. Так он подхватил меня и понес, сильный был очень человек, спортсмен же – несет, а я держу над нами свой синий в цветной горошек зонтик, но что-то мало это помогает, заливает со всех сторон! Я в одном сарафане, с утра жара была, мерзну жутко, смеюсь от стеснительности, а он сжимает меня крепко-крепко и не улыбается, только в глаза глядит, как всегда, прямо, ровно и так чисто, ясно – вот это забыть не могла, и каждый раз казалось: как я могла, нужно было получше разобраться тогда, в чем дело, и все-таки найти его, может, даже в Америку за ним поехать. Тогда все, все бы могло сложиться по-другому!

Гена приходил в психушку к матери, соседке моей по палате, она была у него с сильным приветом, но довольно тихая. А может, это накачали ее, галочкой. Мне что, я хоть и в отключке, но матери его помогала – она есть не хотела и ходила у него еле-еле, я ее каждый раз уговаривала и водила то на обед, то на ужин, то в туалет. Гена за мать сильно меня благодарил, так и познакомились, а как вышла я на волю, встречаться начали. Был он меня на восемь лет старше, ни разу не женат. Мне всё руки на себя наложить хотелось, а он меня утешал и сильно поддерживал морально – натренировался уже на маме-то, неплохо, кстати, получалось. Более-менее я успокоилась. Потом и замуж позвал. Для бедной Тани все были жребии равны, как в школе мы учили, – я согласилась.

Родили мы вскоре Ромочку. Сынок был похож не на Гену, а на того… тренера! Такие ж глаза – серое с ярко-голубым намешано, и так же цвет меняют от освещения – иногда синие-синие, как небо летом, ослепнешь, а то – сталь. Это при том, что и у меня, и у Гены глаза темно-карие. Не только глаза – ушки той же формы у Ромочки были: чуть отогнутые сверху, и даже форма черепа! И какой высокий, стройный потом вымахал, хотя мы с Генкой оба низкие. Но есть, говорят, такое явление, телегония. С научной точки зрения это, конечно, бред, я не спорю, но ведь факт тоже перед глазами. И факт этот – мой Ромочка. Только смуглый он вышел в Гену – там вся их родня по отцу из Молдавии.