Случайная мама (СИ)

Спустя пару огурчиков я понимаю, что Матвей Сергеевич из тех, кто на просьбу некурящего дать ему сигарету подсунет целую пачку и заставит тут же скурить. А еще к этому времени я уже знаю, что Акбарс – давний знакомый старшего Ярова, что они обговаривают возможность его участия в новом проекте, что он внес какие-то предложения, которые будут рассматриваться, и что готов внести деньги в количестве…

– Ой, хватит, – я складываю ладони в молитвенном жесте, – а то еще чуть-чуть, и я поверю, что я на работе.

Матвей Сергеевич хитро прищуривается и, как мне кажется, с надеждой любопытствует:

– Появилось желание порадовать шефа?

– Нет, поискать калькулятор.

Он улыбается. Опять. Это уже сколько улыбок за вечер? Может, он нарочно? Знает, какой производит эффект? Я даже огурчик оставляю в покое.

– Моя очередь, – неожиданно объявляет он. – Что ты думаешь обо мне?

– Вообще? В смысле, обычно или в данный момент?

Он откидывается на спинку кресла. Медлит. Непонятно, как он руководит бизнесом, если ему даже из двух вариантов так сложно выбрать? А сам на удивление довольный-довольный.

Разливает водку по стопкам. Ага, как будто я не догадываюсь, что таким образом он просто берет себе еще фору в пару минут. Но ладно, за такую «полянку» не жалко. Мы чокаемся, выпиваем, закусываем.

– Давай в данный момент, – определяется он наконец.

А вот я задумываюсь. Оказывается, это серьезная тема! Нужно немного сосредоточиться. Ничего, перетерпит, я тоже терпела.

Так, что я думаю о нем в данный момент? Сажусь поудобней, внимательно смотрю на него: нужно ведь честно ответить!

Наши взгляды пересекаются, одновременно в комнате кто-то втихаря выключает кондиционер. Я сосредоточенно стягиваю с себя пиджак. Но он поддается, только когда мне помогает Матвей Сергеевич.

– Мастерство не пропьешь, да? Умеете вы раздевать женщин.

– Ты права, претензий не поступало. Хотя обычно я их одеваю – может, поэтому.

А я бы и хотела к чему-нибудь придраться, да не выходит. Пиджак аккуратно складывается и уже спокойно лежит на спинке дивана, никому не мешая. Сидим. Рассматриваем друг друга, как будто у нас других дел с ним нет. И правда, а чего мы сидим-то?

Кошусь в сторону окон, откуда послышался шум. По-моему, мне тоже нужно туда. Или нет?

– Мы отвлеклись, поэтому напомню вопрос, – деликатно предлагает хозяин дома. – Что ты думаешь обо мне не обычно, а в данный момент?

Ну, это легко! Сразу бы так.

– У вас тяжелый характер. – Он кивает. – Тяжелый взгляд. – Он снова кивает. – Да и сам вы… – вздыхаю. – Пожалуй, тяжелый.

Он снова кивает, и вдруг…

– Привыкнешь. – Пауза. – Привыкнешь. – Пауза, а потом с улыбкой гепарда: – Понравится.

Нет, ну я восторге от его самомнения! Знаю, что повторяюсь, но с ним иначе никак. Это так мило, что я начинаю смеяться. А он ничего, не обижается, даже как-то одобрительно на меня поглядывает.

– Я же вам уже говорила, Матвей Сергеевич! Но, как и вы, буду вежливой и тоже напомню! У вас есть эта… Светлана. Меня не интересуют отношения с чу… чужими мужчинами! – И, предупреждая возможное уточнение, добавляю сама: – Одна ночь мне тоже не интересна. У меня на этот счет жесткие принципы.

– Если желание стоит того, – говорит рассудительно он, – жесткие принципы обычно катятся к черту.

И ведь как говорит! Убедительно так. Я даже на какое-то время зависаю и обдумываю этот нюанс. Бросаю на него взгляд. Снова думаю.

Ой, нет, он так смотрит… опасная тема, да еще и жара эта. Начинаю обмахиваться ладонью. Рано он книгу сказал унести: пригодилась бы.

– А что, на лошади, Матвей Сергеевич, – соскакиваю на безопасную тему, – качает вперед и назад, как на верблюде, или вверх-вниз?

– Хочешь, чтобы мы поговорили про скачки?

– Ну знаете, лучше про скачки на лошадях, чем про прыжки на батутах.

На его губах едва заметно мелькает понимающая улыбка, а потом он неожиданно протягивает руку и предлагает:

– Пойдем, я покажу тебе разницу.

– Между лошадью и батутом?

Вместо ответа – улыбка, и это лишь распаляет мое любопытство. Моя ладонь едва не тонет в его. Жесткий захват, хотя мне казалось, что с диваном мы уже надежно срослись, – и вот я напротив хозяина дома.

– Что-то вы такой высокий, – говорю, взглянув на него. – Я раньше не замечала, а сейчас даже голова немного кружится.

– Постой, – советует он и прижимает меня ближе к себе. – Просто постой. И делай глубокие вдохи.

Я утыкаюсь носом в его рубашку. Поправляю ему воротник – близко же, вот и заметила. Стою, дышу. А потом признаюсь:

– Еще немного – и я усну. Пожалуйста, если я буду сильно храпеть, не пугайтесь и не доставайте ружье.

– Пойдем, – он берет меня за руку, вновь как будто привычно переплетя наши пальцы, – я уже говорил о возможных причинах этой проблемы. Одна из них – неспособность хорошо расслабляться. Мы эту версию сегодня проверим.

– Ух ты!

Сделав шаг, я вдруг вспоминаю о важном! Обернувшись, беру из вазы букет. Потом замечаю, что на столе прилично накапало, собираюсь вернуться и исправить оплошность. Но пальцы Матвея Сергеевича сжимаются жестче.

– Не старайся, – предупреждает, – в горничные я тебя не приму.

– Да?! Ну ладно тогда.