Случайная мама (СИ)

Парочка пуговиц оказываются очень упрямы, а я так далеко, их доставать не очень удобно. Грустно вздохнув, я приподнимаюсь. Мое лицо оказывается напротив лица Матвея Сергеевича, губы которого сейчас – плотно сжатая линия.

– На вас так много одежды…

Мой шепот не успевает еще раствориться, а пуговицы уже с жалобным стуком осыпаются на пол. Рывок – и рубашка распахнута.

– Да, – выдыхаю, – так значительно лучше.

Скольжу назад, возвращаясь в исходную точку, и сама начинаю дышать значительно чаще, заметив свои результаты. Мать честная! Я никогда не выигрывала, даже какой-нибудь рубль, а тут, похоже, сорвала целый джекпот! Может, это и есть результат снятия порчи?

Надо попробовать купить лотерейный билет… потом, как-нибудь…

Ох… рядом с таким дедушкой не страшно стать бабушкой. У него красивое тело. С удовольствием исследую его: задеваю кадык, скольжу вниз, растопырив пальцы, охватываю площадь побольше. И с наслаждением опускаюсь к мышцам живота, которые кажутся каменными.

По-моему, он морочит всем голову насчет торговых центров и продуктового бизнеса. Вот сеть фитнес-клубов, рабовладение личным тренером – в это поверю. Он не просто в хорошей форме. Она у него безупречна.

Так, ладно, нужно двигаться дальше, пока я не закапала слюной его кубики. Подумает еще, что на улице дождь, отправится чинить крышу – обратно и не дождешься, можно и правда уснуть.

– А еще…

Ну тут не только он, тут даже я задерживаю дыхание, когда прикасаюсь пальцами к молнии джинсов.

– А еще я бы сняла брюки. Согласитесь, в них не очень удобно.

Судя по тому, с каким трудом поддается молния, я попала в точку. А вот когда я с молнией все же справляюсь…

О мой бог…

Я готова просидеть еще вечер над чахлыми свечками, чтобы это не оказалось игрой света и тени!

– Ты понимаешь, что делаешь?

Поднимаю вверх голову, взгляд расфокусированный, с трудом удается навести резкость… Еще бы, после таких впечатлений! Какие там моллюски и духи с феромонами? Все меркнет в сравнении с этим взглядом, вызовом в голосе, этой угрозой, которую он даже не пытается скрыть! А, скажем так, напоказ выставляет…

– Естественно! – отзываюсь.

И, воодушевившись своим воинственным хрипом, продолжаю корректировку. Видимо, я вдохновила на подвиги не только себя, потому что теперь Матвей Сергеевич вполне активно участвует. Приподнимает бедра, чтобы было удобней стащить с него джинсы. А перед этим обхватывает мою ладонь и заставляет меня поддеть пальцем еще одну деталь его гардероба.

Все это тоже летит грациозно на пол. Мелькает мысль: хорошо, что это не его дорогущий костюм, – а потом…

А потом я возвращаюсь взглядом к Матвею Сергеевичу, и у меня пропадают все мысли, кроме одной. И как?! Как рядом с этим я умудрилась уснуть?! Тут же… ох… В общем, теперь я знаю: каменным бывает не только живот.

В горле пересыхает, щеки горят, пальцы пытаются проявить своеволие и отправиться в путешествие, остальные части тела очень даже не против и как могут подбадривают. От их уговоров становится жарковато. Какого черта он притащил на кровать это теплое одеяло?

– Устраивает?

Ох, ну я не могу-у-у… Не могу так быстро переключаться: уже не угроза, уже тихо, с таким придыханием, что хочется склониться к его губам и попросить повторить.

Конечно, я понимаю, о чем он. И чего ожидает после такого вопроса.

С трудом удается кивнуть.

– Вполне. – Дую себе на лоб, чтобы остановить закипание и вспомнить о сути нашего уговора. – Матвей…

Выдох.

Удовлетворённый.

Прищуривается.

На губах мелькает улыбка.

– Ты и сам это оценишь, – улыбаюсь в ответ. – Вот смотри…

Ах, секунду, у меня что-то с сережкой… Поднимаю вверх руки, поправляю ее – столько внимания к этой проблеме… Какой мужчина… заботливый… Смотрит, как смотрит…

А я, разобравшись с сережкой, уже проверенным молниеносным движением слезаю с мужских бедер и ныряю под теплое одеяло.

– Ах да!

Вспомнив, накрываю и его одеялом. А потом, повернувшись на бок, невинно интересуюсь:

– Напомни, как ты там говорил? Закрыть глаза, а потом… «хррр-хррр» или «хра-а – хр-а-а»? Ну, давай, потренируемся, чтобы быстрее уснуть. По-моему, я готова!

– По-моему, тоже!

Я успеваю только удивленно моргнуть от этого мрачного тона, как одеяло откидывается, эффектно приземлившись где-то там, где одежда, я оказываюсь распластанной на спине, а Матвей Сергеевич надо мной.

– Думаете, – с трудом дыша, произношу я, – так мне будет теплее?

– Думаю, – говорит он, – на холод ты жаловаться не станешь.

– Ну…

Пожимаю плечом, и…

И это последний свободный жест, который я успеваю сделать, потому что далее он все берет в свои руки. Ну образно говоря – в руки. На самом деле там подключается все: губы, язык, даже ноги, которыми он фиксирует мое тело.

Пытаюсь включиться и я, но куда там! Воспринимает как попытку к побегу, поднимает вверх мои руки, сжимает ладонью. А второй рукой…

Единственное, что я в состоянии делать в таком положении, – отвечать, извиваться, стонать ему в рот, принимать…