Случайная невеста

Однако Джайлс не находил себе места от подозрений и испросил разрешения Кейто избавиться от них. Для этого за очередным поворотом тропы он остановил свой небольшой отряд из восьми всадников, и все они сгрудились под деревьями с оружием на изготовку.

Чутье не подвело Джайлса: спустя какое-то время из-за поворота показался всадник.

Боже, кто это? Кейто чуть не упал с коня от удивления.

Фиби!

Да, это была она, верхом на своей Соррел, которую он купил для жены и на которой безуспешно пытался обучать ее верховой езде.

Завидев впереди всадников, Соррел заволновалась и попятилась назад, что было неожиданно и весьма неприятно для всадницы. Она изо всех сил вжалась в седло и обхватила лошадь ногами, чтобы только не свалиться в грязь под ноги лошади и, главное, не осрамиться перед таким количеством мужчин.

Как ни странно, ей удалось успокоить и остановить Соррел.

— Вы нарочно затаились тут, — с негодованием обратилась Фиби к остолбеневшим всадникам, — чтобы до смерти напугать нас!

Обретя дар речи, Кейто спросил:

— Что ты здесь делаешь, Фиби? Или я задаю нелепый вопрос?

— Я… я хотела кое-что обсудить с вами, милорд, — отвечала она, — и потому решила ехать вдогонку, не теряя вас из виду, чтобы не заблудиться.

Объяснение звучало настолько нелепо, что Кейто не стал дознаваться, отчего она давно уже не подъехала, не окликнула его, в конце концов.

— А ты не боялась, что этот страшный зверь, называемый лошадью, скинет тебя? Иногда они так поступают, — только и сказал он.

— Нет, этого я не боялась, — с достоинством отозвалась Фиби. — Как вы, может быть, заметили, милорд, я уже неплохо держусь в седле, ибо за последние два дня много ездила верхом.

Кейто, усмехнувшись, покачал головой.

— Увы, — сказал он, — этого я не заметил. И по правде говоря, вы мне очень напоминаете мешок с картофелем, леди Фиби.

— Как глупо и несправедливо! — гневно воскликнула она. — Знайте, я уже почти нашла общий язык с этой лошадью! Верно, Соррел?

Фиби ласково потрепала ее по шее.

— Что ж, это меня радует, — миролюбиво заметил Кейто. — Когда я покупал ее, Соррел обещала мне слушаться тебя.

Джайлс вежливо кашлянул, и Кейто, обернувшись, вспомнил, что они тут с Фиби не одни, и увидел улыбки на лицах мужчин.

— Хорошо, — сказал он, — не стану сейчас спрашивать, о чем таком ты хотела со мной поговорить в десяти с лишним милях от дома и что не успела поведать мне раньше. Но думаю, тебе необходимо…

Он мог, конечно, немедленно отправить ее обратно в сопровождении одного или двух воинов, однако с удивлением вдруг ощутил, что вовсе не хочет так поступать. А она, видимо, догадываясь о его сомнениях, подбоченилась и не сводила с него лукавого взгляда, спокойно и уверенно ожидая решения своей участи.

Он молчал, и она, не выдержав, заговорила первой:

— Мне кажется, разумнее всего проехать с вами и остальную часть пути до Хариджа, милорд. Тогда мы сможем без излишней спешки обсудить многие проблемы.

Что это? В последней фразе девочки прозвучала не то скрытая ирония, не то какое-то обещание.

Он с расстановкой произнес:

— Мы уже проехали с десяток миль. Я собирался доехать до Эйлсбери, остановиться там на обед и потом сделать еще миль десять. Таким темпом мы намерены двигаться завтра и послезавтра. Для тебя это…

— Думаете, сэр, я не выдержу такой езды?

— Именно это я и сказал бы, если бы ты меня не перебила.

— Так вот, я смогу! Слышите, сэр?

Некоторое время он пристально смотрел на нее, словно видел впервые, потом проговорил:

— Недавно одна твоя хорошая знакомая сравнила тебя с горной лавиной. Довольно точное наблюдение. — Он повернулся к своему отряду: — Продолжаем путь, джентльмены!

Взяв за узду лошадь Фиби, он подвел ее к своему коню и при этом негромко произнес, обращаясь к всаднице:

— Не перестаю удивляться, как за почти девятнадцать лет жизни ты еще не привыкла к такому коротенькому словцу — «нет».

— О, милорд, у меня в самом деле есть для вас одно сообщение, — не скрывая радости, сказала Фиби.

— Надеюсь, оно потерпит до вечера. — Он тронул своего коня. — Сейчас не время для пустопорожних разговоров.

Она обиделась и решила молчать, пока он сам не попросит рассказать. Тем более что никакой необходимости в спешном сообщении о задуманном Брайаном и неудавшемся плане не было, да ей и не слишком хотелось огорошить Кейто признанием в своем гадком грехе. Он же, в свою очередь, и вообразить не мог, что она сообщит ему нечто серьезное, влекущее за собой опасные последствия.

Следующие несколько часов были для Фиби сплошным кошмаром. Однако с ее губ не сорвалось ни единой жалобы, ни одного стона, хотя все ее тело болело: поясница, ноги, плечи.

Кейто не выражал ей ни малейшего сочувствия, но и не позволял себе злорадных замечаний типа: «я же говорил» или «надо было думать раньше».