Случайная свадьба

Энергия Нэша быстро убывала. Его лодыжка и голова пульсировали от боли. Он незаметно оперся о край кровати и продолжил:

– В доме моего дядюшки дворецким все еще работает Ферринг? Я не бывал в Уайтторне с детских лет, но полагаю, что не так уж сильно изменился. А экономкой там была ужасно строгая женщина – как же ее звали? – ах да, миссис Пикенс. Если они еще там, то подтвердят мою личность.

У Харриса на физиономии появилось какое-то затравленное выражение.

– Кто-нибудь назвал вам эти имена.

Он с упреком взглянул на Мэдди, но она смотрела на Нэша, тоже явно сбитая с толку.

– Непременно скажите об этом магистрату, – заявил Нэш.

Он выпрямился, поработал пальцами, разминая их, потом сложил кулаки и решительно сказал:

– А теперь убирайтесь вон.

Харрис не сводил глаз с десятифунтовой банкноты, все еще лежавшей на столе, и потянулся за ней.

– Оставьте! – приказал Нэш.

– А как же мои пять фунтов мелочью? – задиристо спросил Харрис.

– Они останутся в качестве компенсации леди за беспокойство.

Харрис нахмурил брови и тут же поморщился, ощутив все синяки и ссадины на своей физиономии.

– Я еще до вас доберусь – до обоих! – сердито поклялся он, покидая коттедж. – Вот увидите!

Мэдди поставила на стол миску с подсоленной горячей водой, принесла чистые тряпки и бальзам для лечения порезов. Вода выплеснулась через край, но она и внимания на это не обратила.

– Это правда?

Руки, смывавшие кровь, перестали двигаться.

– То, что я Нэш Ренфру? Да, это правда.

Он вытер руки о полотенце.

Мэдди, слишком расстроенная, чтобы встретиться с ним взглядом, посмотрела в сторону.

Итак, Он Нэш Ренфру – брат графа, хозяин ее жилища. Ее лендлорд.

И при этом лжец, каких мало!

– Давно ли вы это узнали?

Он сложил полотенце и кинул его на стол. Как будто его аккуратность могла каким-то образом умиротворить ее.

– Со времени вчерашнего визита Харриса.

Значит, он предпочел не говорить ей, сердито подумала она.

– Это случилось внезапно, – продолжал объяснять он, не замечая ее состояния. – Когда Харрис назвал некоторые имена: мое, моего брата Маркуса и дядюшки Джаспера, -это как будто сняло в мозгу какую-то блокировку, и все вдруг встало на свои места.

Он улыбнулся ей, как будто приглашая порадоваться вместе с ним.

А она смотрела на грязную воду в миске, и ей хотелось вылить эту воду на его красивую головушку. Неужели ему не понятно, в какое положение он ее поставил? И какой глупой заставил себя почувствовать?

И какой обиженной?

А эти ласки, эти нежные поцелуи… Она рассказала ему о своем прошлом. О своей жизни во Франции… Они вместе похоронили пчел, вместе работали на погубленном огороде – и все это время он знал…

– Итак, к вам вернулась память – как это приятно! – но почему вы не сказали?

– Я хотел сказать, но…

– Но – что?

– Но вы ушли, а к тому времени как вернулись, я решил, что будет лучше, если вы не будете знать, кто я такой.

– Умоляю вас объяснить, почему вы так решили, – сказала Мэдди, которой пришлось сесть на собственные руки, чтобы они не сжимались в кулачки.

– Я хотел узнать, что затевает Харрис.

Она презрительно фыркнула:

– А я, конечно, сделала бы все, что смогла, лишь бы вы не узнали этого?

– Отчасти. Ведь вы хотели, чтобы я уехал.

– Понятно! Значит, я все это время была права – это была взятка, для того чтобы вам позволили оставаться здесь!

Он озадаченно взглянул на нее.

– Вы это знали.

– Нет! Я думала, что это объясняется вашим нежеланием переехать к викарию.

Она была слишком сердита и обижен, чтобы оставаться с ним в одном помещении, поэтому встала и направилась к двери.

– Вам необязательно перебираться к викарию. Можете отправляться в свой собственный дом – в поместье Уайтторн-Мэнор, оно менее чем в двух милях отсюда. Там десяток кроватей на выбор, а также куча слуг, чтобы позаботиться о вас. – Она широко распахнула дверь. – Но вместо этого вы предпочли скрыть от меня, кто вы такой, и подкупить меня, а затем, после всех этих предосторожностей, раскрыть свою личность единственному человеку в деревне, который желает мне зла!

Она схватила с крючка плащ и ушла, захлопнув за собой дверь.

Какой же дурочкой она была! Доверчивой дурочкой! Скоро вся деревня узнает о том, что он вскочил с ее постели полуодетый и без сапог. Средь бела дня! Вскочил, чтобы защитить ее честь!

Ее честь! Сильно сказано! Он даже понятия не имел, в какое положение ее поставил.

Никто не поверит тому, что она невинна, что между ними ничего не произошло, кроме того, что глупенькая Мэдди Вудфорд отдала свое сердце в обмен на несколько нежных поцелуев.

Поцелуев, которые лживый распутник подарил легковерной девушке.

Деревенские жители подумают самое плохое. И каждый решит, что она пыталась заманить владельца поместья, чтобы заставить его жениться на ней. Но ничего не вышло.

Мужчина в таких случаях никогда не страдает, его никто не винит. Виноватой всегда бывает женщина.

Она быстро шла, почти бежала, сама не зная, куда направляется. Потом вдруг остановилась, поняв, что направляется в свое любимое местечко, где обычно делилась своим бедами с пчелами, – к ульям.