Случайная свадьба

Причина не имеет значения. Важны только факты.

Нэш взял ее за руку.

– Я уверен, нам будет хорошо вместе.

Мэдди попыталась примирить мужчину, который ночью страстно занимался с ней любовью, со сдержанным незнакомцем, который, предлагая выйти за него замуж, перечислил все ее достоинства и недостатки.

– Это не брак по любви, Мэдди, – тихо сказал он. – Не путай то, что происходило между нами прошлой ночью, с любовью. Просто это то, что происходит между мужчиной и женщиной. Иногда. Если им повезет. Это здоровое проявление желания, и только.

Он заложил ей за ухо выбившуюся прядь, и даже это легкое прикосновение вызвало у нее сладкое томление где-то внутри.

– Полагаю, у тебя романтические понятия о браке, но поверь мне: практический подход к заключению брака гораздо лучше, чем брак по любви, – сказал он.

Значит, он хотел, чтобы брак был лишен страсти, лишен эмоций? Ничего подобного она не могла обещать. Но сейчас было не время признаваться в этом. Она сложила руки и попыталась выглядеть серьезной. И достаточно неэмоциональной. Сердце ее учащенно билось.

– Так что ты на это скажешь, Мэдди Вудфорд? Выйдешь ли ты за меня замуж?

«Жизнь несправедлива», – думала Мэдди.

Она была несправедлива к ее бабушке, была несправедлива к маме, несправедлива к ней самой и ребятишкам.

Нэш по своей собственной воле сделал ей предложение второй раз. Он совершил этот поступок, а там уж как получится: либо брак будет удачным, либо ему придется вечно сожалеть об этом.

Она ухватится за свой шанс – и за этого мужчину – обеими руками.

Мэдди сделала глубокий вдох и произнесла судьбоносные слова:

– Благодарю вас, мистер Ренфру. Почту за честь принять ваше предложение.

– Отлично, – сказал он и поцеловал ей руку.

Ей хотелось, чтобы он поцеловал ее в губы, и она наклонилась вперед, подставляя их ему.

Но он поднялся на ноги и вынул из кармана записную книжку и карандаш.

– Я сделаю все необходимые приготовления, – сказал он.

Возможно, полноценные поцелуи тоже будут ограничены спальней? Мэдди решила, что это не имеет значения, лишь бы они не были вообще отменены.

Бабушка была бы довольна: это замужество вернет Мэдди статус, по праву принадлежащий ей если не по воспитанию, то по происхождению.

– Ну, – сказал Нэш, держа наготове записную книжку и карандаш, – кого я должен известить о нашей помолвке?

Мэдди задумалась.

– Никого, – сказала она наконец.

Ее единственные друзья жили в деревне, но она пока не знала, как они отреагировали на сплетни о ней.

Он нахмурился и взглянул на лежащее на столе неоконченное письмо мистеру Хьюму.

– Даже этого типа?

«Особенно этого типа», – подумала Мэдди.

– Даже его. Он не знает, где я живу, и я предпочитаю, чтобы он не знал о том, что я выхожу замуж.

– Но разве вы с ним не были помолвлены?

Мэдди покачала головой:

– Нет, никогда. Два года назад он просил меня выйти за него замуж, но я отказалась. Правда, он сказал, что его предложение останется в силе на неопределенный срок…

Нэш чуть помедлил, как будто хотел сказать что-то, но передумал и произнес совсем другое:

– Отлично. Значит, будет небольшая, тихая свадебная церемония, так?

Она кивнула.

– Ты предпочитаешь совершить церемонию бракосочетания в здешней церкви или где-нибудь в другом месте? В качестве альтернативы предлагается церковь Святого Георгия, фамильная церковь Элверли, на Ганновер-сквер в Лондоне или любая другая по твоему усмотрению.

– Я думаю, лучше совершить церемонию в деревенской церкви с преподобным Матесоном, сказала она.

По крайней мере тогда на бракосочетании будет хоть немного людей, которых она знает.

– Хорошо. Я позабочусь обо всем. Ты заканчивай упаковывать вещи и будь готова. Мы уезжаем сегодня во второй половине дня, как только я закончу кое-какие дела.

– Вы? – с неудовольствием воскликнул викарий, открыв дверь Нэшу. Его густые брови сердито сошлись на переносице словно две серые гусеницы. – Вы осмеливаетесь показываться здесь, когда стали причиной того, что бедная девочка…

– Я пришел, чтобы договориться о церемонии бракосочетания, – решительным тоном сказал Нэш.

– Вот как? Гм-м. В таком случае вам, наверное, лучше войти в дом.

Викарий провел Нэша в маленький уютный кабинет. На небольшом столе у стены лежали книги и письменные принадлежности, откуда-то снаружи доносились детские голоса. Наверное, у ребятишек была перемена.

– Это правда? – спросил викарий.

– Правда – что?

– Что вы брат графа Элверли. И наследник поместья сэра Джаспера Браунригга. Присаживайтесь, присаживайтесь, – брюзгливо добавил он, жестом предлагая Нэшу сесть в потертое кресло.

– Это правда, – подтвердил Нэш, усаживаясь в кресло, и скрестил ноги.

Уставившись на сапог Нэша, привязанный к ноге черными лентами, викарий раздраженно фыркнул.

– Полагаю, это последний крик моды у лондонских денди?

Нэш улыбнулся:

– Нет, эту моду изобрел я сам.

Викарий снова фыркнул.

– Значит, вы намерены узаконить браком связь с бедной девочкой и сделать из нее честную женщину?

– Она никогда не была бесчестной, – вкрадчиво сказал Нэш. – Никогда.

Густые брови викария взметнулись вверх: