Случайная свадьба (+ Бонус) (СИ)

— Они повздорили на из-за одной рукописи. Брат хотел ее купить, а Данилевский ее перехватил у него из-под носа. И Тузар разорвал нашу помолвку, — губы Зарины дрожат, по щеке стекает крупная слеза, в свете диодных ламп сияющая как настоящий бриллиант. — Я была беременная, и когда узнала, что свадьбы не будет, потеряла ребенка.

Хватаюсь рукой за подоконник и перевожу дыхание.

Это уже слишком. К такому я точно не была готова.

То, что у Давида были женщины, я знала, но для меня все они были некой безликой и неосязаемой категорией. А стоящую перед собой вполне осязаемую любовницу мужа, пусть и бывшую, оказалось перенести нелегко.

Ребенок — это вообще за гранью…

— Странные… — сглатываю слюну и продолжаю, — странные у вас отношения с братом. Ему так наплевать на твои чувства?

— Он мужчина, — отвечает Зарина, — и он решает. У нас так принято. Наш отец и отец Давида договорились о нашем браке, еще когда мне было шесть лет. Отец умер, теперь в семье старший Тузар.

— Слушай, — перебиваю ее, — раз ты все знаешь. Скажи, почему твой брат решил на мне жениться? Я не из ваших, не из достойной семьи, как вы любите выражаться.

— Азат очень достойный человек… — начинает Зарина, но я снова ее перебиваю.

— Азат мой отчим. Я не его дочь. Я его практически не знаю. Что двигало твоим братом, Зарина? Почему он оплатил мое обучение? Откуда он вообще обо мне узнал? Говори!

Я грозно наступаю на нее и с изумлением ловлю себя на том, что копирую интонации Данилевского. Это срабатывает, и Зарина растерянно отвечает:

— Ему Азат сам предложил. Брат давно хотел развивать бизнес в Европе. А твой отчим сказал, что ты мечтаешь получить там образование. И если у Тузара будет жена, которая будет там жить, ему будет проще найти общий язык с европейским бизнесом.

— Полная чушь, — бормочу я, — европейскому бизнесу без разницы, какая у кого жена.

Зарина пожимает плечами.

— Я тебе говорю только то, что слышала.

Мда, похоже от местных мужчин можно что-то узнать только как мы с Зариной — подслушиванием. Но это единственное, что нас хоть как-то объединяет.

— Хорошо, — киваю, — а как тогда эта теория сходится с тем, что ваши мужчины не женятся на чужих, а только на своих? Или Тузар предполагал завести гарем?

Вообще-то я пошутила, но судя по поджатых губах Зарины, я снова попала в точку.

— Ты насмотрелась сериалов о султанах? — презрительно говорит она. — Нет, конечно, мы цивилизованные люди. Но для продолжения рода он взял бы жену из наших женщин. А ты была бы витриной для успешного бизнеса. Точно такой же, какую сделает из тебя Данилевский.

— Довольно, — останавливаю ее, — это наши с Давидом отношения. Что бы там ни было между вашими семьями, я Данилевская, а ты Данбекова. Я его жена, а не ты.

— Ты не прослушала голосовое? — уточняет Зарина. — Хорош муж, который обсуждает молодую жену со своими друзьями!

— Зато я обсуждать своего мужа с его бывшими в женском туалете не собираюсь. И если ты хотела уничтожить мой брак, то спешу тебя разочаровать: у тебя ничего не получилось. Всего хорошего!

Вылетаю из женской комнаты и смотрю по сторонам. Охранник, торчащий под соседним деревом, оживляется.

— Зураб, — зову парня, — ты не знаешь, где сейчас Давид?

— Пойдемте, я вас провожу, — кивает он, и мы идем к лестнице, ведущей на верхний ярус.

Я должна поговорить с Давидом. Ясно, что дамочка приврала и приукрасила. Но в основе ее слов лежит правда, я это чувствую. А еще чувствую, что вкус у нее достаточно горький и приторный.

И очень жаль, что эту правду я узнаю не от мужа.

Глава 25-1

Пока поднимаюсь по лестнице, в голове вращается сотня мыслей. Хорошо, допустим эта долбучая Зарина говорит правду. Плюс-минус. Возможно, она до сих пор влюблена в моего мужа. И возможно у него к ней тоже оставались чувства.

Но потом, после нашей свадьбы, у Давида возникла ко мне необъяснимая тяга, которую он и не собирается скрывать. Это неоспоримый факт, который я неоднократно видела собственными глазами и несколько раз вполне отчетливо ощущала.

Здесь обвинить Давида во лжи невозможно. Он в первую же «брачную» ночь разложил по полочкам наш брак и предложил дополнить его приятным бонусом — сексом. И если отбросить все его дальнейшие «брачные танцы» — ночные полеты к Чабехану, милые переписки, завтраки и ужины, — то сейчас все зависит исключительно от моего решения.

Уверена, стоит мне сказать твердое «нет», собрать чемодан и улететь в Европу, Давид не станет запирать меня в замке. Год — и я смогу подать на развод, сменить фамилию. Пройдет время, и о том, что я когда-то была Данилевской, останутся лишь приятные воспоминания.

От одной только мысли, что мне придется так сделать, в груди появляется ноющая боль. Заставляю себя об этом не думать, хотя моя внутренняя девочка горько рыдает, потому что мы с ней обе знаем: Давид не из тех, кто станет упрашивать или уговаривать. А тем более принуждать.

Если я решу уехать и с ним развестись, он не станет препятствовать.