Случайная война: Вторая мировая

Напрасной оказалась надежда Трескова своим самоубийством спасти брата. Подполковник Герд фон Тресков воевал в Италии. Ему едва ли могли быть предъявлены какие-то обвинения. Но, прямой по характеру, он не терпел неискренности. 21 июля он отправил письмо жене и детям, намекая, что они, возможно, больше не встретятся.

Через два дня он по собственной инициативе пошел к своему командиру и признал, что полностью разделяет взгляды своего брата. Пораженный генерал пытался спустить дело на тормозах, успокаивающе говорил, что у подполковника "лихорадка и он бредит". Но Герд фон Тресков стоял на своем. За этим последовал арест. Подполковника отправили в Берлин. Когда его везли по Баварии, он написал последнее письмо семье, в котором есть такие строчки:

"Я проезжал по цветущей, залитой солнцем земле. Созревает урожай. Повсюду кипит работа. Как она прекрасна, немецкая родина!"

В середине августа Герд фон Тресков оказался в тюрьме на Лертерштрассе. 6 сентября он вскрыл себе вены, чтобы избежать допросов. Родным отказались выдать его тело: Тресков недостоин лежать в немецкой земле.

22 января 1945 года погиб старший сын Трескова Марк, канонир 23-го артиллерийского полка. Почти одновременно умер Юрген фон Тресков, последний владелец Вартен-берга. Через неделю, когда пришли советские войска, погибли его жена и сын. В мае ушла из жизни сестра Трескова Мари Агнес фон Арним вместе с мужем и дочерью. Эрика фон Тресков бежала через скованный льдом Одер. Она спаслась, выжили ее дочери и второй сын.

Заключительная фаза войны подтверждала прогнозы заговорщиков. Война вступила в пределы Германии, и ее жертвой стали те, кто начал агрессию. Горели немецкие города и деревни. Немцы испытали месть противника. Немецкое командование шло на все, чтобы заглушить в людях готовность "поддаться соблазну" прекратить борьбу и капитулировать. От немцев требовали "стоять до конца". Террор нацистского режима усиливался, но катастрофа была неизбежной.

Расплата была жесткой и горькой. Оккупация, репарации, раздел Германии уничтожили старую Германию, большие части территории были от нее отрезаны. Но надежда Трескова сбылась: не вся Германия погибла.

20 июля 1944 года оказалось самым светлым моментом в мрачной новейшей истории Германии. Каким малым бы ни был политический результат покушения, совершенного Штауффенбергом, убежденность Трескова в том, что решающий шаг должен быть сделан самими немцами, стала приносить плоды. Попытка убить Гитлера — это то, что можно было записать в актив, когда открылись варварские преступления нацистского режима. 20 июля спасало Германию от полного позора, хотя осознание этого пришло не сразу.

В социалистической ГДР изображение и интерпретация немецкой фронды стало жертвой узколобых идеологических концепций. Социалистические историки издевались над "якобы подсказанным совестью" решением Бека, Гёрделера и Трескова противостоять режиму. Они обливали грязью "путч генералов, монополистов и реакционеров" и называли заговор "легендой".

Путаница и смятение царили и в ФРГ. Разговоры об оппозиции не находили ни малейшего отклика в народе. Смущено было и командование бундесвера. Командование видело в нарушении заговорщиками присяги нечто недопустимое. Выполнение солдатом приказа должно быть законом. Тем не менее с 20 июля 1961 года казармы в Ольденбург-Бюммерштеде стали носить имя Хеннига фон Трескова.

Командующий военным округом генерал-майор Шватло-Гестердинг произнес речь. Выстроили почетный караул всех родов войск. Приехала Эрика фон Тресков. Военный оркестр исполнил марш 1-го гвардейского пехотного полка. Зазвучал гимн, и с большого портрета генерала Хеннига фон Трескова, укрепленного на фасаде здания штаба, сняли покрывало…

Воспоминания графини Дёнхоф

Нацистская пропаганда опозорила участников заговора 20 июля 1944 года, их выставили жалкими антипатриотами, предавшими родину в трудные для нее военные годы. И после разгрома нацистской Германии немцы ничего не знали об участниках последней попытки убрать Гитлера.

К первой годовщине покушения на Гитлера, летом 1945 года, в разрушенной Германии графиня Марион Дёнхоф написала очерк о том, что произошло 20 июля. Очерк издали тиражом в триста экземпляров и распространили среди друзей и родственников участников антигитлеровского Сопротивления. Многие из них плохо понимали, ради чего отдали свои жизни близкие им люди.

Рассказ графини Дёнхоф в силу неких обстоятельств, которые я назову чуть позже, представляет особый интерес:

"Исполняется первая годовщина того дня, когда Германия разом потеряла своих лучших граждан, последних подлинных патриотов. Один-единственный день, 20 июля 1944 года, уничтожил все наши надежды. Люди, которые хотели возродить страну, были погублены одним смертельным ударом. Лишь немногие знают, кем были эти люди и какой образ Германии они носили в своем сердце.