Случайная жена, или Наследство в подарок

Мне стало так больно-больно, и в то же время светло на душе. Богдан в который раз перевернул все с ног на голову. Вывернул меня наизнанку, заставил усомниться в собственных выводах.

Но… Почему нет? Если мое сердце опять бьется от мыслей о Бо, если в нем опять появилась надежда.

Я побежала вперед, пытаясь найти мужчину, но мой взгляд лишь метался и никак не мог найти нужного человека.

— Богдан! — громко закричала, давая себе установку. Я не побегу за ним. Больше нет. Если он ушел, то нет. Нет.

— Девушка, мы же так и не познакомились с вами, — послышался хриплый голос за моей спиной. — Я и рад бы несколько форсировать события, — он положил руки на мою талию, — но…

Я не дала ему договорить, быстро развернулась и сама поцеловала. Все еще держа достаточно тяжелый фотоаппарат. Целуя его так, как никогда. Словно это действительно наш первый поцелуй, словно он же и последний.

— Твоя последняя попытка, Богдан Залесский.

— Ну-у, так неинтересно, — лукаво улыбнулся он. — Вы даже мою фамилию знаете, а я ничего-ничего о вас не знаю.

— Аврора Залесская. — Я отодвинулась от него и протянула мужчине руку, ту самую, с фотоаппаратом. Богдан сразу же забрал его и повесил себе на шею, а затем взял мою ладонь и мягко поцеловал ее.

— Спасибо, что позволила первыми с твоей ладонью познакомиться моим губам, а не носу, — рассмеялся Бо, напоминая мне, что именно в тот день я и влюбилась в него — с первого взгляда, засмотревшись на его безупречную задницу. И никогда больше не переставала любить. Ни на единое мгновение.

Только вот безответную любовь я переросла вместе с воскрешением Залесского, и сейчас у моего бывшего мужа была одна-единственная попытка на то, чтобы опять получить звание «муж».

Эпилог

— И все-таки я думаю, что нужно было завесить всю эту выставку мамиными фотографиями, — деловито произнесла дочь, — ну или хотя бы моими, — усмехнулась она.

Ульяна уже год — с одиннадцати лет, наверное, именно тогда и начинается тот самый подростковый возраст — безбожно пользуется тем, что ее отец фотограф. Еще она по мере возможного продвигает свои социальные сети, там уже с помощью знаменитого дяди-певца. И все это ради того, чтобы стать в будущем топовой моделью, а пока она у нас блогер. Который получает доход от рекламы почти такой же, как я от съемок и выставок, а я давно не бедствую.

Правда, финансами в нашей семье все же заправляет Аврора, и я ни капельки не против. Еще до того, как мы опять с ней сошлись три года назад, мое завещание аннулировали, ведь я больше не был погибшим. Пришлось рассказывать органам сказку про потерю памяти, в которую они, естественно не поверили, но, получив пару пачек купюр, сделали все по высшему разряду.

Так вот, вернув себе права на компанию, я не задумываясь переписал все на Аврору, это было ее. Она развивала дело моего отца, она жила им, и я не имел никакого права оставить все себе.

Дочь обняла меня и шепнула на ухо:

— Удачи, пап. Я верю в тебя. — Ульяна чмокнула меня в щеку, а я опять начал волноваться, костеря в который раз Руслана за самодеятельность. Да, брат мне помог. Он всем нам помог, хотя мог выбрать своего отца. Только вот новость о том, что Руслан документально оформил нам развод с Авророй, выбила у меня почву из-под ног.

После того как я пришел в себя, мама, расплакавшись, сказала, что это Аврора спасла меня, но она больше не придет. Вообще не придет. Потому что уехала. Я первое время на что-то надеялся. Не мог поверить, что именно тогда, когда между нами не было никаких препятствий, она просто уйдет. Но после того, как Руслан рассказал о нашем разводе, я понял, что не только уйдет. Она уже ушла.

Каково это — осознавать, что ты все в своей жизни просрал? Разрушил собственными руками из-за слабости. Правильно, ощущение дерьма. Вот и я ощущал себя дерьмом. Пока меня не выписали из больницы, и я не встретился с Ульяной.

Стоило увидеть дочь, и моя жизнь наполнилась смыслом. Правда, через пару мгновений, с первым же ее вопросом, я опять ощутил себя куском дерьма. Ни на что не способным куском дерьма.

— Папа, а ты будешь жить вместе со мной и мамой? — она сразу обратилась ко мне как к отцу, на это существенно повлияло то, что она всегда обо мне знала, видела фотографии… Хотя я все это время был придурком, которому было проще закрыться в раковине и ничего не знать.

— Да, буду, — пообещал и ей, и себе, что мы еще будем вместе с Авророй.