Случайная жертва

Через пять минут мы сели пить чай. Передо мной поставили тарелку с куском шоколадного торта; пока никто не увидел, он подмигнул мне и показал язык. Гирш успел задать Эле тысячу вопросов и быстро выяснил, что знаком с ее матерью. Когда-то они вместе ходили в клуб бриджа на площади Рабина, который давным-давно закрылся.

– Милая барышня! – вдруг возгласил он. – Вы, наверное, захотите влепить мне пощечину, но должен сказать, что ваша мать – совершенно несносная женщина.

Эла засмеялась и уверила его, что не имеет ни малейшего намерения заниматься рукоприкладством.

– Она никогда никого не бьет, – произнес я из глубин засосавшей меня черной дыры. – Она предпочитает другие способы коммуникации.

Они оба уставились на меня, но я чувствовал, что все ниже проваливаюсь в пучину мрака.

– Можешь ему рассказать, – зло добавил я, – он еще и не такое слышал.

Гирш, проворно перехватил инициативу и тут же спросил, как мы познакомились.

– Я наняла его, чтобы он помог мне разыскать сестру. – Она говорила очень быстро, плотно утрамбовывая слова, чтобы не дать мне вставить ни звука. – Я не верила, что она существует, думала, что схожу с ума, но Джош ее найдет, он уже доказал, что она – не моя выдумка.

– Он ее хоть из-под земли достанет, дорогуша, – сказал Гирш, беря ее за руку. – Джош любого достанет. В этом ему нет равных.

Ну все, решил я, с меня довольно. Встал, поблагодарил за чай и, не дожидаясь Элы, пошел к двери. Она догнала меня на лестнице.

– Какая муха тебя укусила? – Она сдерживалась, чтобы не закричать.

– Не люблю, когда клиенты караулят меня у дверей. Это я выслеживаю людей, а не они меня.

– Я нигде не могла тебя найти! – все же выкрикнула она. – Весь день искала. Зачем тебе телефон, если ты никогда не берешь трубку?

– Я же говорил: будет что рассказать – позвоню.

– Ты чуть не выложил ему все!

– Что – все?

– Чем я занималась.

– Ему все равно.

Мы стояли и молчали. Она нащупала рукой трещинку в деревянных лестничных перилах и неосознанно водила по ней туда-сюда пальцем, пока у нее из-под ногтя не показалась капелька крови, за ней еще одна, и еще. Она этого не замечала, хотя кровь уже растекалась по ладони.

– Где ты был? – спросила она.

– Работал.

– По делу моей сестры?

– Нет.

– Ты больше над ним не работаешь?

– Работаю в свободное время.

– Это из-за того, что я тебе рассказала?

– При чем здесь это?

– Ты на меня злишься.

– Я на всех злюсь. Просто в данный момент подвернулась именно ты.

На мой взгляд, шутка получилась удачной, но публика в лице Элы осталась к ней равнодушна.

– Ты сказал, у тебя есть одиннадцать имен.

– Я сократил список до трех.

– Всего за один день?

– В восемь я еду в Метулу, проверю одно из них.

Она закрыла глаза. Лицо бледное, с правильными чертами и очень красивое.

– Я еду с тобой, – наконец сказала она.

– Нет, не едешь.

– Почему?

– Потому что это работа, а не игрушки. Я не беру с собой на работу клиентов.

– У тебя слишком много правил.

– Это не твое дело.

Она сделала шаг вперед, и я поспешно уступил ей дорогу. Гордо выпрямив спину, она прошествовала мимо меня и, не оглядываясь, прошла к выходу.

19

Следующие пятьдесят минут я занимался трудотерапией. В одних трусах сидел на кухне, жевал диетические хлебцы и лепил на кассеты новые наклейки: «Отпуск в Греции 91», «Дело о разводе 98» и так далее. Покончив с этим, я освободил одну полку над телевизором и поставил кассеты на самое видное место. Затем напихал в желтый пакет других кассет, которые валялись у меня по всему дому, залез на стул, разобрал натяжной потолок над кондиционером и сунул пакет туда. Время близилось к вечеру, и я быстренько принял душ, надел чистую рубашку и ровно в восемь вышел из дома. И нисколько не удивился, обнаружив ее возле подъезда.

– Тебе со мной нельзя, – сказал я, но без прежней убедительности в голосе.

– Именно поэтому ты сказал, что поедешь в восемь?

Вместо ответа я направился к своей машине.

Она зашла с другой стороны и бросила холщовую сумку на заднее сиденье, где уже лежали: цифровая фотокамера, старая телескопическая тренога, две папки с документами, две пустые бутылки из-под минеральной воды, пара оберток от энергетических батончиков и упаковка заплесневевших хлебцев – стандартный набор частного детектива, которому надо избавиться от семи килограммов веса. Я молча ждал, пока она сядет в машину. Она изящно скрестила ноги, откинулась назад, покосилась на меня и только потом позволила себе улыбнуться. Семья Ширман выезжает на прогулку. Мама с папой на переднем сиденье. Смотрите, дети: вон коровка.

В полном молчании мы выехали из Тель-Авива, прокладывая себе путь в негустом потоке машин. «Вольво» выдал свой обычный набор ахов и охов, но, кажется, на этот раз решил вести себя хорошо. Я без проблем выбрался на трассу номер 6 и поддал газу. Чем дальше от города, тем быстрее менялся вечер: темнота, изредка оживляемая неоновыми огнями, окутывала нас, и в ней рядом со мной чуть белело женское лицо.

– Мы поздно приедем, – негромко сказала она.

Я объяснил, что вся суть как раз в том, чтобы нагрянуть неожиданно.