Случайная жертва

– Меня уже спрашивали об этом, и не один раз. И я повторю Вам то, что уже говорила и следователю и на суде. Агей Моисеевич не был близко знаком с Полиной. Она жила с нами в одном дворе, и, естественно, мы иногда видели друг друга и здоровались при встрече. Может, когда-то и перемолвились парой ничего незначащих фраз, я не помню. Но уверена, что Агей точно так же имел с этой девушкой шапочное знакомство, как и я. Если она и обращалась к нему с какой-либо просьбой, то об этом он мне ничего не говорил, а ведь мы с мужем ничего друг от друга не скрывали! И если Вам вдруг в голову закралась мысль, что Агей мог быть отцом её ребёнка, то разочарую Вас. В его глазах Полина сама была ребёнком, и он бы никогда не притронулся к ней, можете мне поверить! Агей не принадлежал к числу тех мужчин, которые бегают за каждой юбкой! Не забывайте, в нём текла еврейская кровь, а люди этой национальности всегда высоко ценят семью и брак! Агей бы никогда не затеял интрижку у меня за спиной, и ни за что на свете не причинил мне боль своей изменой! Я в этом уверена! И если бы Вы поговорили с родными Полины, не сомневаюсь, что они подтвердили бы Вам, что у этой девушки не было близких отношений с моим мужем!

– Не сомневаюсь в этом, – тактично произнёс Тимофей Савельевич исключительно для того, чтобы успокоить свою собеседницу. – После того, что Вы мне сейчас рассказали, я понял, что Ваш муж был человеком высоких моральных принципов, и он не сделал бы ничего, что могло бы запятнать его репутацию.

– Так и есть, – согласилась с ним Софья Михайловна. – Агей был самым лучшим человеком на свете, и мне очень повезло стать его спутницей жизни и провести рядом с ним четверть века. Жаль, что судьбе не было угодно отпустить ему больший срок на этой земле, но даже то время, которое он был с нами, Агей смог использовать с максимальной пользой для людей. И за это ему воздастся на небесах, – добавила Софья Михайловна, и её взгляд обратился к портрету покойного мужа.

Тимофей Савельевич тоже повернул свою голову и посмотрел на лицо Агея Моисеевича.

«Ты был умным человеком, – мысленно обратился Елисеев к портрету Абрамова. – Так подскажи мне, как найти твоего убийцу! Вряд ли бы ты допустил, чтобы тебя убила шальная пуля. Ты не стал бы лезть на рожон, если бы видел прямую угрозу. Заметив во дворе своего дома обиженного мужа, которого ты год назад отправил на скамью подсудимых, ты бы смог убедить его не совершать глупостей. О твоём красноречии я уже много слышал. Только если убийца не дал тебе возможности заговорить и осознать неизбежное, выстрелив из-за укрытия. Но в таком случае не было смысла убивать Полину Плещееву – случайную свидетельницу этого преступления. А значит, ты видел своего убийцу, но не смог остановить его. Почему? Потому что это был профессиональный киллер, нанятый нынешним мэром? Очень может быть. Очень. Но как выяснить это?»

Тимофей Савельевич задавал себе все эти вопросы, но не находил на них ответа. А между тем его беседа с Софьей Михайловной уже и так чересчур затянулась, и злоупотреблять гостеприимством любезной вдовы нашему герою не позволяла совесть. Поэтому он от всей души поблагодарил Софью Михайловну, попрощался с ней и поехал к себе домой, чтобы обдумать услышанное и решить, каким будет его следующий шаг.

Глава 6 Мэр города Пименовска

Вернувшись домой, Тимофей Савельевич ощутил неимоверную усталость, что крайне удивило его. Расследование только началось, работы предстояло немерено, а Тимофей Савельевич уже чувствовал, что выдохся. Причём не морально, а физически. Дорога до Пименовска занимала слишком много времени – три, а то и четыре часа в одну сторону, и всё потому, что ехать приходилось на двух автобусах, которые шли со всеми остановками, к тому же не всегда придерживались расписания. И всё это очень утомляло Тимофея Савельевича. Всё же ему было не двадцать пять, и с некоторых пор физические нагрузки он стал переносить гораздо тяжелее, чем раньше. И потому он снова начал жалеть о том, что не поехал с сыном на море. Всё-таки отдых был необходим, и не стоило отказываться от возможности подышать морским воздухом и немного погреться на солнце. И Тимофей Савельевич дал себе слово, что впредь не будет отменять запланированный отдых, как бы сильно его не просили это сделать. Но уже в следующую секунду он понял, что не выполнит данный зарок, потому что совесть не позволит ему бросить человека в беде, если в его силах будет помочь несчастному. И Тимофей Савельевич вздохнул, прекратил жалеть себя и стал продумывать дальнейший план действий.

От Софьи Михайловны он многое узнал о первой жертве преступления – Агее Абрамове. Но это была субъективная точка зрения его вдовы, боготворившей своего покойного мужа. Нужны были и другие источники информации. И Тимофей Савельевич понял, что теперь настало время сделать то, с чего, собственно, и нужно было начать расследование: обратиться к просторам Интернета и изучить то, что писала об Абрамове пресса.