Случайно... история Симил?

— Я никогда не видел ничего подобного, мой король. Я научил их делать наши инструменты и построить маленький корабль с парусом. Я привёз сюда святого человека.

— Сюда? — спросил Нармер.

— Да, мой король. Он просит лишь, чтобы мы рассказали ему больше о его людях из будущего и о том, что они рассказывали, а ещё во что были одеты. Он хочет узнать о магии, которая привела их сюда.

— Они были не из будущего. Святой человек сошёл с ума, — сказал тогда Нармер. И был прав. Когда он встретил жреца, Митнала, как он себя назвал, тот выглядел как существо из преисподней — не мылся, не чистил зубы и весь был в крови животных и людей. На шее висела тесёмка, на которую он нанизал пальцы. А ещё курил странные травы в полой деревянной палочке. Чёрная туча, которую, как утверждал его солдат, видел, должно быть, и была зловонием. Нармер надеялся, что демонстрация безумца массам, которые призывали к свержению Нармера, развеет все слухи о том, что фараон не любимый сын богов. Нармер уже собирался выставить этого человека на всеобщее обозрение, а затем публично казнить, когда тот продемонстрировал свою магию, вызвав небольшой дождь.

— Где ты приобрёл такие способности? — спросил Нармер, но человек просто ответил, что его народ рождён с такими дарами, и боги часто посещают его.

Ну да, подумал Нармер, чего ещё мог попросить этот жрец у богов?

Нармер неделями торговался с Митналом, принося всё, что тот пожелает — небольшие лодки, золото, женщин — в обмен на две вещи: публично объявить, что Майя самые простые люди с большим воображением, и подарить Нармеру королеву, Божественную королеву — неопровержимое доказательство благосклонности богов к нему. Первая просьба была простой, но вторая — нет. Митнал ночь за ночью сжигал странные травы и разговаривал с душами из преисподней.

— Души умерших, — говорил он, — могут предсказать будущее. — Почти через две луны Митнал объявил, что желание Нармера будет исполнено. Богиня прибудет в течение нескольких дней, и Митнал даст необходимую магию, чтобы захватить и её тело, и её сердце.

Очевидно, эта часть плана не сработала. А теперь Нармер позаботится о том, чтобы сделка свершилась.

Митнал опустил голову и сверкнул почти беззубой улыбкой.

— Какая помощь тебе нужна, мой король? С твоей богиней же всё хорошо?

— Боги исполнили моё желание, как ты и предсказывал. Но эта… Симил, не подчиняется мне и говорит странными загадками. Мне кажется, она сумасшедшая — Он потёр подбородок. Проститутка? Снежный человек? Какие странные слова. Возможно, это священные слова или слова силы, которые ему предстоит начертать на своей могиле. Да, он немедленно закажет храм. — В общем, моё терпение на исходе.

Митнал пожал плечами.

— Она — богиня. Нужно терпение, чтобы приручить её и сделать своей.

Нармер ударил кулаком по холодной каменной стене.

— Теперь она моя богиня, и терпения больше не дождётся. Ты мне поможешь?

— Да. Но что ты дашь взамен? — спросил Митнал. Ещё? Он хочет ещё!

— Чего же ты хочешь? Ещё золота? Животных?

Митнал покачал головой.

— У меня есть больше, чем я могу унести в свои земли. Я хочу кое-чего другого. — Нармер почувствовал странное ощущение в животе, будто внутри ползали гигантские жуки. — Я расскажу, как заставить богиню покориться, — сказал Митнал, — но когда ты заключишь с ней мир и завоюешь доверие, расскажешь обо мне, и добавишь, чтобы она мне доверяла.

Казалось просто. И, по правде говоря, богиня не из тех, кто кому-то доверяет. Он мог сказать ей, чтобы она доверяла этому святому человеку, но она не станет.

— Хорошо. Выгодная сделка. А теперь скажи, как завоевать её сердце.

Митнал изобразил ядовитую усмешку.

— Да. Мы завоюем её сердце.

Глава 4

Раздумья заводят не туда. Почему я не могу перестать думать? Я села на край кровати, откуда открывался прекрасный вид на окружающий мир. Не знаю, почему я ни разу за все годы жизни по-настоящему не размышляла о своих шестидесяти тысячах лет существования и о том, что всё это значило.

Я работала, работала и ещё раз работала, переходя от одной задачи к другой — следила за тем, чтобы души умерших не задерживались долго в человеческом мире, иначе загромождают место и создают плохую атмосферу. Я отвлекалась, слушая рассказы мёртвых, их сожаления, победы и печаль по тем, кто остался на земле. И благодаря всему этому, а ещё десятку миллионов душ, годы, казалось, слились в одну бесконечную историю, как та ерунда, которую в будущем называют мыльная опера. Но из-за сосредоточенности на делах я пренебрегаю собственными горестями.

А теперь я взяла вынужденную паузу и обнаружила, что моя жизнь — полный отстой. Мне очень одиноко. Я совершенно опустошена. Изнутри меня грызла боль, терзающая каждый дюйм моей изношенной души. Если я умру, никто не станет меня оплакивать. Мои родные не плакали, как и не смеялись. Если подумать, они так же равнодушны к своему горю, как и я.

Что привело меня к другой мысли: видение, что я увидела в глазах Нармера, не просто видение, а знак самой Вселенной. Сообщение.