Случайные боги. О людях, невольно ставших божествами

Через свой дух можно полностью держать во власти другого человека. Но можно и стать жертвой, когда уже его дух вселится в тебя. Можно вдруг обнаружить, что ты стал лишь резервуаром для вторгшегося в тебя духа: когда он входит в твое тело и начинает тебя контролировать, зачастую в самый неподходящий момент, – и пока он сам не уйдет, с ним в принципе нельзя ничего сделать. На какое-то время ты превращаешься в какую-то мягкую, непонятную субстанцию, в которой дух и плоть, твое собственное и чужое «я» превращаются в нечто совершенно новое, порождая неустойчивое, недолговечное божество. Когда в тебя вселяется чужой дух, тебя может тошнить от боли, но он, пусть даже на время, наделяет тебя сверхчеловеческим могуществом, будто вмещая в себе силу, которую человек по причине своих физических размеров в принципе не может в себе удержать. «Он описывал, как у него болело все тело, когда дух наделял его этой силой, – рассказывал некий антрополог о человеке с Тринидада, в которого периодически вселялся дух, – а когда мы проходили мимо внушительного здания полицейского участка, показал на него и добавил: это примерно то же, что пытаться впихнуть в тело весь этот дом» (1).

А что, если бы эту силу можно было укротить, упорядочить и надлежащим образом использовать? Что, если человек, в которого вселился дух, мог бы учреждать новые институты, создавать собственные армии или даже государства? В 1925 году в одном из французских докладов из Ниамея, столицы Нигера, говорилось, что тем летом над городскими кварталами будто пронесся «ветер безумия» (2). Во время танца в деревне Чикал некая женщина по имени Зибо неожиданно впала в транс. В ее тело вселился дух. «Кто ты?» – спросила собравшаяся вокруг толпа, желая знать, с кем имеет дело. Тогда дух устами Зибо назвал себя правителем Красного моря. Вещая через своего медиума, он приказал запастись ружьями, и аборигены сделали их из дерева. Вскоре заговорили и другие духи: сержанты, солдаты, секретари, судьи и генералы Французской империи, вторгшейся в 1900 году в Нигер и оккупировавшей его. Вещая через тела крестьян, будто пребывавших в объятии мощного заклятия, они требовали дать им тропические шлемы и побольше джина, зловеще маршировали на негнущихся ногах в боевых порядках и в нарушение имперского протокола с пеной на губах проделывали кульбиты. И дабы доказать, что они не люди, бросали на свои новые тела горящие факелы, не причинявшие им никакого вреда. Некоторое время спустя эти духи открыли свое имя: Хаука, что в переводе означает «безумие». Они изрыгали из желудков черные чернила – будничную жидкую субстанцию бюрократии. Несколько месяцев спустя этот ветер безумия пронесся над северным регионом Филенге, где духи вселились практически во всех молодых людей. Некий французский чиновник сообщал о «серьезных проблемах в Курфее». Зибо и ее отец Ганджи «создали секту, копирующую нашу администрацию и стремящуюся свергнуть нашу власть». Зибо – или через нее правитель Красного моря – проповедовала мятежи. Деревни отказывались платить подати и заниматься изматывающим неоплачиваемым подневольным трудом по возведению с нуля инфраструктуры для Французской империи – тем же рабством, только под другим именем. Отказывая французам в повиновении, они покидали колониальный мир и уходили в бушленд, чтобы поклоняться там богоподобному раскольническому двойнику французского режима: армии духов, насчитывавшей с сотню солдат, майоров, лейтенантов, управленцев, врачей и технических специалистов. В этом глухом засушливом краю медиумы Хаука основали собственную общину-страну и стали усиленно готовиться к войне.

Озадаченный подобными странными бунтами, правитель Филенге написал региональному комиссару Ниамея майору Горацию Валентину Крочиккие, и тот в ответ приказал устроить на медиумов Хаука облаву. Правитель арестовал шестьдесят человек, в том числе и Зибо, заковал в цепи и отправил в столицу, где их бросили в тюрьму и три дня не кормили. На четвертый Крочиккия велел привести узников к себе и приказал исполнить ритуальный танец, по всеобщему убеждению, притягивающий духов. По неожиданным переменам в лицах, по замогильным стонам и странным, бессвязным движениям, больше подобающим не живым людям, а зомби, майор Крочиккия мог с уверенностью сказать, когда в окружающих вселялись духи. В насмешку над ними офицер приказал духам заплакать, выдвинув унизительное требование, заставившее медиумов выйти из транса, а вселившихся в них духов в срочном порядке покинуть новые тела. «Видите, вот и нет больше никаких Хаука, я гораздо сильнее их», – злорадствовал он. Потом повернулся к Зибо и глумливо ее спросил: «Ну и где они, эти твои Хаука?» После чего бил ее, пока она не сказала, что духи все ушли.