Случайные дети для мажора

Рустам подходит ближе, берет стул, разворачивает его спинкой ко мне, и садится верхом, облокотившись на эту самую спинку. Пристально смотрит в глаза, поглаживая свою бороду. Ноги его широко расставленные, натягивают ткань джинсов и… лучше туда не смотреть. Надо отвести взгляд, но глаза в глаза — слишком интимно, а глаза «в туда» — еще хуже.

— Я забрал сыновей к себе домой. — не без гордости сообщает Рустам. — Честно говоря боялся, что Веник мог опередить меня, но нет, то ли он не додумался, то ли просто не встал после моего удара.

Меня всю обдает жаром: а ведь точно! Муженек вполне мог опередить Рустама, забрать детей и спрятать их, чтобы в дальнейшем шантажировать меня. Голова кружится по новой от этого кошмарно предположения.

— А дети сейчас с кем? Ты оставил их одних у себя?! Рустам?!

— С ними нянька из детского сада.

— Света?!

— Да хрен ее знает, как зовут, я не спрашивал. Она решила подзаработать, а мне как раз нужно было ехать к тебе. Она покормит, и уложит мальчиков спать, а завтра я отвезу их в сад. Так ты хотела?

— Ф-ф-ф… — выдыхаю я облегченно. — Спасибо, Рустам, именно так я и хотела.

— Не благодари меня, Вик, — улыбается уголком рта Громов, — они и мои дети тоже. У меня серьезные намеренья в отношении них.

— Это хорошо… — тихо роняю я, боясь снова поверить ему, довериться вновь, чтобы потом…

— Представь, меня в полицию забрали! — ухмыляется Громов, переводя тему.

— В смысле? — трясу я головой, — Когда?!

— Да вот пару часов назад. Пришли двое, Попов и Белов, и повязали меня прямо отсюда. — усмехается Рустам.

— Но за что?

— За твое избиение!

— Боже, какой бред!!!

Мне становится не по себе. Рустам спас меня от рук муженька, позаботился, привез в первоклассную клинику, позаботился о детях, а его в полицию?

— Рустам, мне очень жаль, что так получилось. Здесь крутились полицейские, но они ни слова у меня не спросили.

— Ты не виновата, Вик. — коленом Рустам как бы невзначай дотрагивается до моего колена. — Мой юрист быстро меня отмазал. А вот с тебя сняли побои. Завтра же привезу его, юриста, чтобы мы написали настоящее заявление на Веника.

— Но… — боже, как медленно соображает голова после сотрясения.

— Вик, это поможет тебе побыстрей развестись и лишить его прав на моих детей.

***

Рустам

Убедив Вику в том, что все будет хорошо, я даю ей карту с баблом. Там больше пяти лямов, которые она должна перевести родителям на якобы лечение отца. Лишние деньги останутся у нее, на расходы. Я подумаю какую сумму выделять ей и детям ежемесячно, чтобы они ни в чем не нуждались, и жили достойно со мной в одном доме, под одной крышей.

Не надо думать, что я такой хороший и бескорыстный. Просто у меня хренова туча родственничков, а еще адвокат, дедов душеприказчик и нотариус, и все ждут, когда же я наконец обделаюсь публично, и не выполню последнюю волю старого пердуна.

А вот фиг ему и им всем!

На публике мы с Викой и детьми будем идеальной семьей. Это — единственный шанс сохранить бизнес и деньги в наших с отцом руках.

На последнем издыхании еду на квартиру к Вике. Она дала мне ключ. Ведь собранные вещи, по итогу, должны там валяться. После избиения Кудряшкиной нам было не до них.

В квартире бардак. Старого Викиного ноутбука нигде нет, а ведь она просила забрать его. Видать этот ублюдок утащил. Да и хрен бы с ним, я видел, что там не лэптоп, а полное говно. Куплю ей лучше мак, будет нам обоим курсовые строчить.

Находиться в этой квартире долго у меня нет никакого желания, и, схватив сумки и пакеты, я быстро перекрываю воду, вырубаю щиток с электричеством, и накрепко закрываю дверь. Так поступить меня попросила Вика, и я восхищаюсь ее разумностью. Мало ли что может случиться в пустующей квартире? А так все перекрыто и проблем возникнуть не должно.

Задолбленный в край этим бесконечным днем, я подъезжаю к подземному паркингу своего пент-хауса. Хватаю сумки, бегу в квартиру с лишь с единственным намерением — бросить все и лечь спать!

Открываю дверь. Везде темно и тихо. Только в гостиной горит боковое освещение. Надеюсь нянька уложила сыновей спать, и теперь смотрит телек, или что-то в этом роде. Прохожу по холлу дальше, и тут двери, прикрывающие зал отворяются и… пакеты и свертки выпадают из рук. Как и моя челюсть.

— Какого черта?!

Нянька, полностью обнаженная, то есть вот совсем голая. В чем мать родила, стоит в проеме, зазывно глядя на меня.

— Какого черта, я спрашиваю?! — рычу я, стараясь отвернуться и не глядеть на все это.

Тут надо пояснить, что я не ханжа. Прекрасно помню, что произошло между мной и Викой. И до Вики, и после нее у меня была куча баб. Нянька не самая стремная из них. Но, блин, какого черта?! Она же нянька моих сыновей!

— Быстро ушла и оделась! — как рявкну на нее.

С девчонки мигом слетает флер готовой на все путаны. Она закрывает тощие сиськи лапами, и неуклюже двигаясь, прыгает в сторону спальни, видать, где оставила свои вещи.

— Идиотка! — рявкаю ей в след. — Как тебе такое могло прийти в голову?!

Через пять минут, полностью одетая девка, стоит понуро передо мной.

— Где сыновья? — строго спрашиваю я.