Случайные люди

– Видел я тебя и твоего мужа, который тебя бросил. Ну, по твоим словам. Я в среду приезжал, хотел цветы тебе подарить.

Последняя фраза получилась жалкой, но Морковкину было все равно.

– Не очень понимаю суть претензий. Я не обязана докладывать тебе обо всех обстоятельствах своей жизни. Но так и быть, скажу. Да, это мой муж. Второй. Очень порядочный человек. Я делаю так, чтобы его не могли коснуться какие-то неприятные вещи. Все остальное – не людского ума дело.

– Ну, про мужа могла бы сказать. А куда ты его деваешь по вторникам и пятницам? В камеру хранения сдаешь? Или в дом престарелых? Там разве почасовая оплата есть?!

– Господи, какой дурак, – скучно произнесла Оксана. Она даже не возмутилась. Морковкин пытался ее уязвить, обидеть, а она оставалась равнодушной. «Попользовалась мною и …» – подумал он.

– Не напрягайся больше, ты мне неинтересен, – сказала она, и Морковкин услышал гудки.

«Сука! Сука!» – проговорил он вслух. Он еще долго вспоминал ночи, проведенные у Оксаны. Вспоминал, жалел о своей несдержанности, но его не покидало ощущение, что эта женщина его надула. Что она поступила, как ей удобно, нимало не заботясь о его комфорте. И это было, пожалуй, самым обидным.

Дни шли, а жизнь замерла. Так казалось Морковкину. Оксана произвела на него такое впечатление, что он перестал даже работать. Конечно, он не влюбился. Но секс с ней был оглушительным, и возмущало то, как ему «дали отставку». Аркадий даже не мог вспомнить, чтобы с ним так поступали женщины. Иногда на ум приходила Вера. «Но там все было чище. Пристойнее, что ли! Муж и жена, развод. А это что? Случка собак. И пошла сука гулять дальше… А должен был кобель!» – рассуждал Морковкин и запивал неприятность водкой.

Сайт знакомств он посещал исправно – каждый вечер выходил на связь, что тот разведчик. Но поведение его стало грубым. Еще он изменил в своей анкете некоторые пункты. На вопрос «С какой целью он присутствует на сайте?» он ответил: «Найти порядочную, не склонную к авантюрам и грязи женщину. Все остальное я предпочту обсудить при личной встрече». Он написал так, думая, что Оксана, которая здесь тоже часто бывала, прочитает это. К нему стучались дамы разных возрастов, заводили беседы, рассказывали о себе, слали фото на фоне морей, пальм, машин и накрытых столов из разряда «все включено». Они намекали на свидания, а Морковкина от всего этого тошнило. Он вступал в переписку и очень скоро съезжал на дурной, грубовато-высокомерный тон. Женщины старались этого не заметить, пытались вырулить, но Морковкин начинал откровенно стебаться, и ничего не получалось. Однажды он все же поехал на встречу, назначил сам ее на Бауманской. Наверное, хотел, чтобы увидела Оксана. Но дама, которая приехала, оказалась такой смущенной, столько жалкости было в ее тщательном образе, что Морковкин даже не подошел к ней. Просто уехал. Он отправился домой, но проехал мимо дома Оксаны и по закону подлости увидел ее с мужчиной. Достаточно молодым, с крепким телом и лицом профессионального регбиста – желвак на желваке, бордовые скулы (то ли от тренировок на свежем воздухе, то ли от постоянных синяков). Морковкин внимательно наблюдал за ними. Ему было наплевать, что она с ним будет спать, ему по-прежнему было обидно, что он, Морковкин, ей стал неинтересен.