Случайные люди

Итак, он появился в ее жизни. Два раза в неделю они бывали у нее. Два раза – у него. Оставшиеся ночи она приходила в себя. По утрам она стала опаздывать, лекции читала, стараясь не зевать. В одежде ее появился не свойственный ранее шик. Она приходила в дорогой мужской рубашке, в мужском галстуке со свободными узлом. В сочетании с узкой юбкой или брюками это выглядело сногсшибательно. Архипова постриглась еще короче и теперь носила массивные серьги. Студенты первыми обратили внимание на метаморфозы, затем дошла очередь и до коллег. Лушников, все такой же влюбленный, пытался задавать каверзные вопросы, норовил выяснять отношения, а иногда просто грубил. В какой-то момент Александра не выдержала и, оставшись наедине с ним, проговорила:

– Либо ты от меня отцепишься, либо я тебе когда-нибудь дам в морду. При всех. Прилюдно.

Лушников оторопел от ее грубости. Александра же продолжала:

– Запомни, между нами ничего никогда не будет. У меня уже есть мужчина.

Вот эти слова ее саму заставили задуматься о происходящем.

Да, теперь она была «не одна». Появился мужчина, который писал ей СМС, звонил по три раза на дню, вечерами готовил ей ужин, заботился, тепло ли она одета. Она делала то же самое по отношению к нему. Их связывали душевность и секс. Секс был бурным, страстным, приносящим удовольствие обоим. Архипова недаром была математиком – она как-то произвела действие «вычитание». Она отняла из их отношений секс. Получилось ничтожно мало. «Тогда все хорошо. Вполне гармоничные отношения. О чем еще можно мечтать», – подумала. Она уже знала его неприятную манеру читать нотации, когда он оказывался у нее дома. Александра в таких случаях отвечала ему тихо, вкрадчиво. Морковкин злился пуще прежнего, она же всерьез это все уже не воспринимала. Ей стало ясно, откуда такая реакция. Морковкин был из тех людей, которым всегда всего мало. И прошлое он неизменно ругал – не помнил хорошего, даже если его носом туда ткнуть. Морковкин становился язвительным и злым, когда ему надо было кого-то похвалить или признать чью-то удачу. Архипова поняла эту его сторону и приняла ее. Она отчетливо сознавала, что этот мужчина привнес в ее жизнь что-то новое, совершенно незнакомое. Он объяснял ей то, мимо чего она часто проходила. Или времени не было, или желания.

Вокруг Аркадия всегда было много молодежи. Как и вокруг нее. Но общение Морковкина было иным. Если Архипова была вне тусовки, то Аркадий являлся ее центром. И быть лидером молодых у него получалось. Одним словом, Александра была рада, что случай свел их.

Новый год они встретили порознь. Архипова улетела к дочери в Испанию. Там в это время ветрено и дождливо, но Александре было все равно. Главное, что дочери можно приготовить завтрак, сбегать в магазин за ее любимой ветчиной, погладить чистое постельное белье. Для дочери Архипова с большим удовольствием занималась нелюбимыми делами. По вечерам они ходили в рестораны и говорили обо всем, что случилось в их жизни. Как-то дочь сказала:

– Мы с тобой виделись в августе. Прошло пять месяцев, а ты так изменилась, мама!

Архипова покраснела. У них с дочерью были доверительные отношения, но про Морковкина она не хотела рассказывать. Чувствовала – не готова.

– Мне просто здесь хорошо. За несколько дней отдохнула больше, чем за месяц отпуска.

– Я думала, у тебя отношения! – рассмеялась дочь.

– Да, познакомилась в университете с одним человеком, – Александра разумно не рассказала про сайт знакомств, – сейчас рано говорить о чем-либо.

– Хорошо, потом расскажешь. – Дочь проявила не совсем свойственную ей деликатность.

Архипова это оценила – она не смогла бы точно охарактеризовать то чувство, которое испытывала к Аркадию. А если бы отделалась общими фразами – дочь бы обиделась. Несмотря на новогодние огни и веселые толпы туристов, город вечерами был грустным. Так, во всяком случае, казалось Архиповой. Она думала о белом снеге, ярком солнце и морозе. Дочь наслаждалась тем, что по улице можно ходить в кроссовках и легкой куртке, некоторые кафе так и не убрали столики с улицы, городские парки по-прежнему стояли зеленые. Архипова пробыла в Барселоне семь дней и засобиралась домой. Дочь ее не удерживала. Во-первых, у самой было много дел, а во‐вторых, она видела, что мать немного нервничает.

– Мама, тебя этот твой человек ждет? Так возвращайся в Москву! Я же приеду к тебе в начале февраля! Время пролетит – не заметишь.

– Правда? Ты не обидишься? – спросила Александра.

– Я так рада, что ты влюбилась!

– Да ладно…

– Меня ты можешь не обманывать. Я же так хорошо тебя знаю!

– Ладно. И скоро на работу…

– Конечно, – ехидно сказала дочь. Александра покраснела.