Случайные мысли о том, как научиться думать

То же, что породило и знаменитое высказывание другого великого философа – Рене Декарта: cogito ergo sum. У нас принято его переводить как: я мыслю – значит я существую. Это весьма неточный перевод, потому что cogitare – означает, скорее, познавать, чем мыслить. Но наших академиков вполне устраивает красивое слово «мыслить», большая точность им не нужна. Как и в случае с академическим переводом «Йога-сутр» Патанджали, академики Рудой и Островская избрали считать читту сознанием, и им этого достаточно.

Но что имел в виду Декарт, если вспомнить его «Рассуждение о методе». Он рассуждает о том, что все основания, из которых мы исходим, сомнительны, их все можно отбросить. При этом основания эти, условно говоря, выявляются, когда мы «заглядываем себе в голову». Все, что ты считал собой, – обман, все, что ты знал о мире, – лишь мнение, и лишь одно ощущение, что ты глядишь в себя, в сущности, лишь сознавание себя, остается неуничтожимым и является свидетельством того, что ты есть.

Иначе говоря, cogito Декарта есть утверждение: я знаю, что я существую, потому что я осознаю себя сущим. Отсюда и сделали вывод, что он говорит о сознании, а вырастающая из картезианства школа стала считаться психологией сознания.

Именно это заблуждение подействовало на наших академических переводчиков, которые обнаружили в контекстах йогических сочинений, что в читту входят мысли, чувства и желания, то есть именно то, что обнаружил «в своей голове» Декарт. Раз это то же самое, значит читта есть сознание.

Никто из переводчиков не озаботился тем, чтобы дать определение сознанию, никто не задался вопросом, действительно ли мысли, чувства и желания существуют в нем. Даже Патанджали.

Что же такое сознание? Если следовать за Декартом, то это сознавание. И если сознание есть сознавание, то оно действительно способно показывать все те вещи, что к нему относят. Сознание способно воспринимать и чувства, и мысли, и желания. Но относятся ли они к сознанию? Являются ли они одной с ним природы?

Не более чем всадник на белом коне, всадник на красном коне и всадник на черном коне являются частью окна, через которое ты их видишь. Если читта – сознавание, то через нее действительно можно видеть, как бушуют в тебе мысли, желания и чувства. Но являются ли они частью читты, принадлежат ли они ей. А если не принадлежат, то как можно на них воздействовать с помощью окна, через которое рассматриваешь?!

Очевидность читты стала ловушкой для индийской мысли не менее двух с половиной тысяч лет назад. Европа доросла до нее лишь к 17-му веку, но попалась также бесповоротно. А между тем понятие о сознании как осознавании постоянно порождало противоречия. Причем, предельно очевидные противоречия, которые прямо лезли в глаза философам и психологам. Однако их не видели ни индусы, ни европейцы.

Тем не менее, приглядимся. Один из предметов сознавания – мысли. «Заглядывая в голову», ты всегда находишь их в наличии и направленными, потому что они скачут, как бешеные скакуны. И сама суть йоги заключается в том, чтобы остановить этот поток. Вот и психология сознания не могла не обнаружить мысли. А обнаружив, даже начала определенные действия с ними. К примеру, попыталась исследовать, что и как эти мысли связывает. И нашла ассоциативные связи и целые ассоциативные цепи. Она рассматривала и это и многое другое, кроме самих мыслей в сознании.

Судите сами, сознавание не может ничего содержать в себе. Значит, мыслей в сознании быть не может, они могут быть где угодно, но только не в сознании. Поэтому родились теории сознания и внимания, которые утверждали, что мысли есть только до той поры, пока ты их сознаешь или обращаешь внимание на них. А потом они исчезают. И возникают снова, когда ты их осознал. Или обратил внимание.

Но как можно обратить внимание на то, чего нет? Это просто глупость, однако она до сих пор правит умами психологов, и от нее не хотят отказываться, потому что это основание всей современной научной психологии, а значит, карта, которую нельзя выдергивать из-под этого карточного домика. И суть ее в том, что сознание может быть только сознаванием.

Однако сознание есть тонкоматериальная среда, вполне вещественная в некоем тонком смысле. И в виду своей вещественности способная создавать из себя образы, которые и становятся мыслями, то есть тем, что мы думаем. Или чем мы думаем. Сознавание же есть всего лишь свойство сознания, точнее, той исходной среды, которая становится сознанием, как только нечто было сознано, то есть превращено в знание. Сознавая, ты начинаешь знать о чем-то. Но это снаружи, внутри же это вполне определенное действие, превращающее часть исходной среды в образ, потому что мы не можем знать иначе, как в образах.

Стоит принять это, как становится ясным, что есть и сознание, и сознаваемые вещи. Например, мысли. И мысли действительно могут быть содержанием сознания. А значит, ты можешь воздействовать на них, воздействуя на читту или сознание. Но для этого ты должен научиться видеть образы мысли как существующие.