Случайные напарники

разозлился целитель, — чье дело воспитывать детей

и коллеционировать драгоценности, а она строит из

себя великого сыщика и…

— Успокойтесь, целитель Лайнел, я, конечно, понимаю, что состояние Ольгерда многим колет

глаза, но ни у кого нет права решать за меня, как

жить и чем заниматься, — отпарировала я, понимая, что задела его болевую точку — отношение к Тарии

Тримеер.

Вспыхнул переход, и я улетела домой.

* * *

В гостиной меня ждали бабушка, Алиса с

Яниной и Дарина. Девушки вышивали и обсуждали

работы мастериц из музея, а Ребекка читала книгу.

— Ну как, разобрались с делом Альфидии? —

улыбаясь, спросила она и отложила книгу. —

Ужинать будешь?

— Буду, бабушка, я проголодалась. Сейчас

только переоденусь и приду. Мальчики спят?

— Да, они устали, с ними кто только не

водился сегодня, а еще и Гриффина приносили, вот

счастья-то было, — поведала мне Янина, — так что

мы их искупали, и они спят. Там Герний дежурит, раз уж ты оставила его дома.

— Хорошо, выходит, без меня не скучали, —

резюмировала я и покинула гостиную.

Переодевшись, я проверила малышей и, перекинувшись парой слов с Гернием, вернулась

обратно. Стол был накрыт к вечернему чаю, и

девушки уже ждали меня сидя за столом.

— Так где ты была? — спросила бабушка, возвратившись из кухни и ставя передо мной

тарелку с сырниками и усаживаясь рядом со мной.

— В лечебнице Ордена Неспящих, а потом в

Тайной канцелярии, зато сейчас я дома. Дарина, как

ты смотришь на то, чтобы заночевать в моей

комнате? Мы так давно не виделись, мне хочется

поговорить.

— Да, конечно, я буду рада, — улыбнулась

девушка, — завтра я возвращаюсь обратно.

Мы проговорили почти полночи. Дарина

рассказывала о художественной галерее, о матери, бабушке и Янеке с Рунгерд.

— Меня любят, представляешь? Просто

любят без требований и ожиданий чего-либо

взамен. И я чувствую себя такой спокойной и

счастливой, а по вечерам мы все вместе пьем чай и

разговариваем.

— Это здорово, — порадовалась я, не решаясь

приступить к задуманному разговору, но Дарина

сделала это сама. — Видана, не тушуйся. Я краем

уха услышала о новой проблеме и хочу, чтобы ты

знала: если я могу чем-то помочь — только скажи.

Помолвка с Шерлосом делает меня лицом

заинтересованным, и потому мне совсем не все

равно, что будет с родом Блэкрэдсан.

— Да, Дарина, мне нужна твоя помощь.

Попробуй вспомнить, когда ты проходила практику

в агентстве Серой Леди, там были магини в

возрасте тридцать-тридцать пять лет, незамужние и

бездетные? — попросила я.

— Магини?

Да,

конечно, —

помолчав

немного, согласилась она, — помнишь, я говорила, что у Миранды Гор там была то ли родственница, то ли подруга ее матери? Так вот, ее зовут Рутис

Горная, ей около сорока. Она фактически дневала и

ночевала в агентстве, одинокая, бездетная и в тоже

время ослепительно красивая леди. У нее своя

клиентура. Следущая леди — Тильда Мальтис, вот

ей было лет тридцать, может, чуть меньше.

Внешность самая обычная, вот только волосы

роскошные, каштановые. Магиня Мальтис —

талантливый артефактор, к ней за этим и приходили

клиенты. Никаких приворотов-отворотов и прочих

манипуляций, только артефакты. Она довольно

замкнутая была, когда я проходила практику в

агентстве. Леди выходила пить чай на общую

кухню раз в день, но как мне кажется, она это

делала для того, чтобы не обособляться от

коллектива. С практикантками в агентстве никто не

панибратствовал, поэтому мне неизвестно, с чем

связано такое поведение. И все, это самые молодые, остальные магини в возрасте за сорок.

— Слушай,

а

Гвинерва

Авалон? —

уточнила. — Она тебе знакома?

— Хм, такая магиня в агентстве, видимо, была, судя по табличке на двери кабинета, —

поведала Дарина, борясь с зевотой, — но

понимаешь, в нем прием вели двое: леди Тильда

Мальтис и мифическая Гвинерва Авалон, которая за

время моей практики там так и не появилась.

— Спасибо, Дарина, все, что ты рассказала, просто

бесценно, —

поблагодарила

я

и

предложила, —

давай

спать,

день

был

беспокойный.

* * *

— Видана, ты освобождаешься от всех дел, занимайся

только

Летицией

Гомзей, —

распорядился лорд Трибоний, когда мы утром

появились втроем в агентстве. — Со вчерашнего

вечера Альбер сидел в лечебнице Ордена Неспящих

и ждал, когда целитель Керкос придет в себя. Это

случилось под утро, и он заговорил, рассказал, как

помог оформить в Гриндол Виге Гомзея — именно

с такими документами привезли пожилого мужчину

с нарушениями памяти. Его об этом попросила леди

Девора Норберт, мотивировав тем, что у ее друга

Зигурда Гомзея серьезные проблемы и требуется

помощь. И он бы молчал, если бы не была сделана

попытка его убить. Альбер сделал такой ход конем, что я в очередной раз убедился в вашем семейном

бессердечии, — развернулся он ко мне, — он в

лечебницу вызвал Вильяма Ахорна. Странно, но

при этом юноше Керкос лгать не стал.

— Значит,

кому-то

из

нас

придется

отправиться в город Блексин, — произнесла я, — и

пообщаться с органами правопорядка на месте.

Выяснить, действительно ли там проживает лорд

Зигурд Гомзей с супругой.

— Проживает, утром с почтой пришло, —

оборотень протянул мне документ, — дом они

купили зимой, и там сразу поселилась леди Гала

Гомзей, а сам он появился только два месяца назад.