Случайные попутчики

Гай взглянул на потертые коричневые туфли Оуэна — они безвольно покоились на ковре носами друг к другу, потому что он, вытянув ноги, упирался в пол каблуками. И Гаю внезапно открылось, что их вялая, бесстыжая, тяжелая тупость воплощает самую сущность всей человеческой тупости. Это мигом разбудило старую вражду Гая к покорной тупости тех, кто чинит ему помехи в работе, и он, не успев сообразить с чего и зачем, злобно лягнул Оуэна по боку туфли. Оуэн даже не пошевелился. Работа, подумал Гай. Да, работа — она его ждет. Думать будет время потом, основательно и до конца все обдумать, а сейчас — работа.

Он посмотрел на часы. Десять минут первого. Ему не хотелось оставаться тут на ночь. Интересно, есть ли ночной авиарейс? Или поезд? Можно ведь как-то отсюда выбраться.

Он встряхнул Оуэна.

— Оуэн, проснитесь! Оуэн!

Тот что-то пробормотал.

— По-моему, вам лучше будет спать дома.

Оуэн выпрямился и членораздельно сказал:

— Сомневаюсь.

Гай взял с кровати пальто. Обвел номер взглядом, но забывать ему было тут нечего, потому что вещей у него не было, только пара сумок. Позвоню-ка я лучше в аэропорт, решил он.

— Где тут сортир? — спросил Оуэн, вставая. — Мне что-то не того.

Гай нигде не видел телефона. Впрочем, у ночного столика он заметил шнур, уходящий под койку. Телефон стоял на полу со снятой трубкой; Гай сразу понял, что аппарат не свалился, потому что телефон подтянули к изножию кровати, а трубку зловеще нацелили на кресло, в котором сидел Оуэн. Гай медленно вытащил телефон из-под койки.

— Тут что, совсем нет сортира? — Оуэн открыл дверцу стенного шкафа.

— Должен быть в конце коридора, — ответил Гай дрогнувшим голосом. Он поднес трубку, которую до сих пор держал на расстоянии, к уху и услышал выжидательное молчание соединенной линии.

— Алло, — сказал он.

— Алло, мистер Хайнс, — ответила трубка глубоким, учтивым и чуточку резковатым голосом.

Гай попытался раздавить трубку в руке и — сдался без единого слова. Словно в душе у него рухнула твердыня, развалилось величавое здание, рассыпалось в пыль и беззвучно осело.

— Я не успел подключить диктофон, но почти все услышал из-за дверей вашего номера. Так я зайду?

Должно быть, люди Джерарда дежурили в нью-йоркском аэропорту, а сам он нанял самолет и последовал за ним в Хьюстон. Вполне вероятно. И вот результат. А он то, дурак, расписался в книге постояльцев своим настоящим именем.

— Заходите, — сказал Гай.

Он положил трубку на рычаг, встал и застыл, не спуская глаз с двери. Сердце стучало так, как никогда не стучало, — быстро и трудно; правильно, подумал он, это начало конца, сейчас он грохнется мертвым. Беги, подумал он. Прыгни на него, как только откроется дверь. Другого случая уже не представится. Но он не двинулся с места. Как сквозь вату он слышал, что за спиной у него Оуэн блюет в раковину в углу комнаты. В дверь постучали, он пошел к двери, говоря себе, что в конце концов так оно и должно было случиться — внезапно, и случайный, посторонний, ничего не понимающий человек блюет в раковину в углу гостиничного номера, а в голове каша, мысли разбегаются, и что хуже, добрую их половину он успел беспорядочно выболтать. Гай открыл дверь.

— Привет, — сказал Джерард входя. Он, как всегда, был при шляпе, руки свободно висели вдоль тела.

— Кто там? — спросил Оуэн.

— Приятель мистера Хайнса, — с готовностью ответил Джерард и, обратив к Гаю круглое, с присущей ему серьезной миной лицо, подмигнул. — Если не ошибаюсь, вы хотели этой ночью лететь в Нью-Йорк, верно?

Гай смотрел на знакомое лицо Джерарда с большой бородавкой на щеке, в его блестящие живые глаза, один из которых ему только что подмигнул — подмигнул, такое не могло привидеться. Джерард — это тоже закон. Джерард на его стороне, и если кто-то способен быть на его стороне, так только Джерард, потому что он знал Бруно. Теперь Гай это понял, да, собственно, понимал он это и раньше, только до сих пор это ни разу не приходило ему в голову. Он понял также, что ему придется иметь дело с Джерардом. Это входит в программу, всегда входило, это так же неизбежно и предопределено, как вращение Земли, и нет таких уловок, которые помогли бы ему этого избежать.

— Итак? — сказал Джерард.

Гай открыл рот и произнес совсем не то, что собирался произнести:

— Берите меня.