Случайные соседи

- Дорогая моя, милая…. Не упрямься! И прекрати саботировать Иосифа! – Паша в мгновение ока оказался возле меня, не задев ни одного рулона с многочисленными тканями, пригвоздил к стене, и обернул вокруг талии кремовый шелк. С Йошкой они быстро нашли общий язык.

- Спелись! Вы посмотрите только! И дня не прошло! Один другого краше…

- Да не бурчи ты… - Фыркнул Йошка.

- Мы хотим сделать из тебя «Богиню!». Вы только посмотрите! Точеная талия, покатые бедра… хоть и кости немного торчат. Ты кушай больше! – Немного отошел от темы Павел, и вытащил из кармана новые булавки. – Лиф будет облегать тебя, как вторая кожа! Вырез с «качельками» привлечет внимание…

- Да этот вырез не просто привлечет внимание! Ты приглядись к этим «качелькам»! Там пупок видно, если наклониться!

- А ты не наклоняйся так. Хотя… - Иосиф закинул ногу на ногу.

- Штаны сними. Я юбку намечу. – Не отставал тем временем Павел, и я потянулась к пуговице на талии и ширинке. Общество двух парней это, с одной стороны, весело, а с другой стороны, когда ты вспоминаешь что гендерные отличия, все же имеются – неловко.

- …хотя Давиду понравится… - Мечтательно протянул младший Леманн, окидывая меня ленивым взглядом.

- Отвернись! – Рявкнула я. – Пашке то можно. А ты у нас не радужный пони!

- Да милый, отвернись, или закрой глазки на худой конец! – Друг с трудом сдержал широкую улыбку. Йошка подавился яблоком, маленькие кусочки и сок брызнули на его белую футболку. Пашка сдул свою блондинистую челку с лица и подмигнул лазурным глазом. – Когда для твоего костюма будем снимать мерки, то выгоним эту невоспитанную девицу!

- Хах! Ишь, разбежался! – Я тоже засмеялась. – Йош, тебе нужна помощь? – Парень все никак не мог откашляться. – Не переживай. Пашка у нас безобидный, добрый, ласковый… Только не вздумай когда ни будь упасть до обсуждения его творений в отрицательном ключе… иначе… тебе не жить!

Друг уже набил полный рот булавками и воздержался от комментариев, намечая швы будущего платья.

Кремовый шелк был выбран единодушно. Потом меня, как куколку бабочки заворачивали в ткань, приспускали ее с плечи, потом натягивали снова до самого подбородка, приоткрывая колени. В итоге парни остановились на глубоком декольте и длине до середины икры. Мое мнение при этом мало кого интересовало.

- Она никогда не была скромницей… - Прошипел модельер сквозь зубы Иосифу, и когда воткнул в ткань последнюю иголочку присел на корточки, выравнивая подол.

- Могу себе представить! С Мири и сейчас не скучно, а что было раньше…

- Она была шумная, острая на язык, яркая!

- Паш, ты так говоришь, как будто я умерла уже! – Я слегка напряглась, ожидая душещипательный монолог, но мое замечание проигнорировали.

- Она умела найти общий язык с каждым. Поддержать любую беседу! Экономика, политика, медицина… Все что угодно спроси, и Липовецки начнет рассуждать, даже если сама ни черта не смыслит в этом! Она спорила до потери пульса. Никогда не отступала от своего мнения. И плевать ей было на то, с кем именно она спорит! Последний аргумент будет за ней, и он будет точно в ее пользу! - Пашка задумался, уплывая в воспоминания, и хмуря светлые брови. Мы дружили много лет…

Я легко коснулась его плеча,

- Продолжай. – Я была бы не прочь на этой трогательной ноте и закончить, но Йошка жаждал продолжения!

- Если я не знал, к кому обратиться за советом, с кем выпить или просто поговорить после полуночи, то… Всегда можно было позвонить Мири… завалиться к ней в квартирку… Поплакаться в жилетку. Её двери были открыты! Иногда она была и занозой в заднице, но в целом…

- Сворачивайся, Склифосовский… - Я чувствовала себя крайне неловко, и будто видела со стороны, как мои щеки и шею окрашивает румянец.

- И мне очень жаль, что меня не было с тобой рядом, когда ты больше всего в этом нуждалась, Мири… Знал бы Профессор Леманн…

- Паш… завязывай…

- Нет, ты послушай! Если бы я слетел с катушек, то ты бы была первой, кто бы заявился в клинику, и пел бы дуэтом со мной песни, или выл на луну… Или … плевался в санитаров…Я же… Мне стыдно. Безумно стыдно, Мири… Как представлю тебя там одну. Без друзей. Покинутую, брошенную… С разбитым сердечком…

У меня не было слов.

- Я сейчас заплачу… - Честно предупредила Пашку.

- Вот если бы она ногу сломала, то все бы поехали к ней с цветами и яркими открытками! Я понимаю, почему ты так поступил Павел. Со мной было точно так же. Но я не унывал! Моя палата была последней в коридоре, смежном с женским крылом… Горячие и безумные ночи! Белые халатики медицинских сестричек… Мое сердечко тоже разбивалось каждую ночь, но поутру оно было готово полюбить вновь! Представляете? - Йошка закатил глаза и облизнулся.

Всеобщее напряжение спало, и растворилось в дружеском смехе.

Мне так хотелось в то время увидеть знакомые лица. Уткнуться в теплое и широкое родное плечо. Поплакать. Высказаться. Возможно просто помолчать, сидя рядом.