Случайные связи

– Маруся, ваша попутчица, чудесная женщина, примерно ваша ровесница, редкая красавица, милейший, веселый человек. Вам не будет скучно, я уверена, вы подружитесь, – говорила Саше девушка из турагентства. – С вами поедет еще Марусин сын, – прекрасный мальчик. Ему четырнадцать. У вас будет отдельный номер, который изначально был забронирован как раз для него.

Они встретились в аэропорту. Маруся, действительно, оказалась неправдоподобно красивой. Девушка с обложки. И выглядела она даже моложе Саши. Она даже завистливо подумала, что зря она согласилась ехать с этой барышней – как-то не слишком выигрышно смотрится на ее фоне. Впрочем, Маруся оказалась дамой простой, общительной и веселой, как и обещала девушка из турагентства. И вот сейчас они сидели в пивнушке недалеко от Пороховых ворот и Маруся говорила:

– Какая же ты счастливая, Саша, я так тебе завидую…

– Мне? – Саша искренне удивилась. – Замужняя женщина завидует одинокой? Извини, но я тебя не понимаю. Мы живем в обществе, где по-прежнему, несмотря на изменения последних десятилетий, главным жизненным достижением женщины считается удачное замужество и рождение детей. У тебя все это есть, а у меня… У меня есть только мой бизнес.

– Это же прекрасно! Бизнес – это прекрасно! А мое замужество… Его не назовешь удачным, – безупречное Марусино лицо стало грустным.

– Почему?

– Знаешь, почему ты оказалась здесь с нами? Потому что мой замечательный муж сначала сделал вид, что поедет с нами, а потом все-таки улетел с любовницей в Тайланд.

– Он тебе так и сказал, что улетает с любовницей в Тай?

– Нет, разумеется. Он сказал, что у него появились срочные дела, что на работе просто ужас, катастрофа, едва ли не вселенского масштаба. Я, разумеется, разрыдалась, а он смотрел мне в глаза, его лицо было искажено бешенством, он кричал мне в лицо: «Что для тебя важнее, какая-то там дурацкая поездка или благосостояние семьи? Ты что не понимаешь, что если я сейчас не останусь, не будет уже никаких поездок, ни со мной ни без меня! Выбирай, что для тебя важнее, сиюминутные развлечения или материальная стабильность? На что мы жить-то будем? Ты что ли работать пойдешь? Ты же ничего делать не умеешь! Только по салонам красоты болтаться и тратить мои деньги!». – Маруся умолкла, опустила свои огромные голубые глаза и принялась рвать бумажную салфетку на мелкие-мелкие клочки.

– А с чего ты взяла, что он не остался в Москве, а уехал, да еще и с любовницей. Может быть, он сейчас и в самом деле работает?

– Наивная ты, Сашка. Ты замужем-то была? – Саша кивнула. – Даже странно. Замужество – это такая школа, после которой утрачиваешь все иллюзии по поводу жизни в целом и мужчин в частности. Ты, наверное, недолго замужем была?

– Недолго, – согласилась Саша.

– Это многое объясняет. А я уже пятнадцать лет со своим кобелем живу. Чего только не насмотрелась. И от него, и от дружков его. Все они одинаковые. Так вот, Саша, в жизни каждой замужней женщины наступает момент, когда ей приходится стать настоящим сыщиком. Когда какой-нибудь неприметный клочок бумаги, волос, запах, могут рассказать тебе очень многое. Даже слишком многое. А всевозможные электронные девайсы – это просто кладезь информации. Причем, часто такой информации, от которой не хочется жить. Я давно уже перестала задавать мужу лишние вопросы – поскольку кроме откровенной лжи в ответ от него ничего не слышала. Собственно, теперь я понимаю, что лучше бы я довольствовалась враньем. Оно куда безопаснее для психики, но мне почему-то непременно нужна была правда. Правда оказалась горькой – мой муж самый обыкновенный, неисправимый бабник. То есть сначала я думала, что он просто влюбился в другую, что это страсть, с которой он не может бороться, а потом поняла, что его постоянно обуревают какие-то страсти. Я знаю имена всех его более-менее постоянных «страстей», а вот за его одноразовыми похождениями я уследить не в состоянии. – Маруся снова умолкла. Задумчиво пила пиво. Саша ею любовалась – очень красива. Восхитительно красива. Увековечивать такую красоту надо. В мраморе, на холсте. Как угодно. – А узнать про Тай, это просто дело техники. Давно отработанный механизм опосредованной слежки. Зачем я это делаю? Лучше ничего не знать. Но я с чисто мазохистским наслаждением обыскиваю его карманы, залезаю в его телефон и компьютер и узнаю эту чертову правду, знать которую мне совсем не нужно! И ведь с этим ничего уже не поделаешь! Ничего! Его не изменить! – Маруся порвала еще одну салфетку.

– А ты ему изменяешь? – осторожно спросила Саша.

– С ума сошла? Нет, конечно!

– Почему?

– Понимаешь, я так воспитана: если уж я вышла замуж, значит, обязана хранить верность своему супругу. Я клятву давала перед алтарем. Мы ведь обвенчались.

– Чушь какая! Он ведь тоже давал такую клятву, однако это его не останавливает!

– Для него это был лишь ритуал, церемония, дань традиции, не более того. Все венчались, и мы обвенчались. А для меня все было по-настоящему. Я верующий человек. Для меня это была, действительно, клятва. Обет.