Случайный билет в детство

Тут дверь распахнулась, и в комнату быстро вошел седовласый, плотный мужчина в темном костюме. Все подобрались, так как это был генерал-лейтенант Авраменко Борис Иванович, начальник областного управления. Он крут на быстрые меры, независим от вышестоящего начальства и славился новаторством, которым всегда экспериментировал в подразделениях. Носил негласное прозвище ‘Большой аврал’, о чём знал и старался оправдывать.

Сразу потребовал доклад, который ему совсем не понравился. Особенно о присутствии детей на борту и наличии взрывчатки у террористов.

- Говорите продемонстрировали?

- Так точно, кинули на бетонку малый заряд. На вид будто бы бутылочка. Возможно какая-то жидкость.

- Пронести на борт отдельно индигриенты к жидкой взрывчатой смеси можно. А вот сколько её у них?

Генерал забарабанил пальцами по столу.

- Хреново. А сколько горючки в баках?

- Сорок тонн. Под завязку.

- Черт! - Авраменко опять забарабанил пальцами. - Какие будут мысли? То, что у террористов есть ‘Ве-Ве’, не отменяет операцию. Выпускать в полёт потенциальную бомбу нельзя. Кто знает чего там у них на уме? И куда на самом деле они полетят? Вдруг, уронят борт на кремль или ещё куда?

- Но в пилотскую кабину они не попали. И направить самолет, куда им вздумается, они не смогут.

Генерал взглянул косо на седого майора.

- А вы уверены, что пилоты не под контролем у террористов?

- Уверен, товарищ генерал-лейтенант.

- Мне бы твою уверенность, майор. Так что думайте - как будем действовать, а я обеспечу всем, что понадобится.

- Надо как-то вывести детей из самолета. На что-нибудь обменять. - Сказал Белкин.

А если? От пришедшей мысли чуть не подскочил. Зашептал на ухо Белкину:

- Есть идея, Николаич.

Но у генерала чересчур чуткий слух:

- Чего там шепчетесь? - Раздраженно сказал он. - Говорите всем, если дельная мысль.

- Капитан Вязов, - представился я и начал излагать идею:

- Не известно, куда они на самом деле полетят, но от дозаправки точно не откажутся. Сообщить, что топлива на борту мало, хватит только до места назначения рейса. Предложить в обмен на него отпустить женщин и детей. Только под видом дозаправки наоборот слить горючее, но так, чтоб движки поработали немного. Это хоть как-то снизит вероятность пожара в случае взрыва.

Многие скривились. Ясно, что такие меры от взрыва горючего не спасут, но хоть что-то.

- Продолжайте. - Кивнул Авраменко.

- Пока сливают горючку, разместить штурмующие группы у аварийных люков, в том числе в пилотской кабине. Затем, зацепить самолет тягачом и имитировать его движение по рулёжке, чем немного ослабим внимание, затем тягач разворачивает борт у ве-пе-пе, типа на взлет, и тут штурм.

- Что же, возможно это самый подходящий вариант. - Генерал взглянул на Белкина:

- При таких условиях твои бойцы смогут сработать чисто?

- Смогут, товарищ генерал! - Браво ответил подполковник Белкин и незаметно для Авраменко, показал мне кулак.

- Хорошо, - кивнул тот, - готовьтесь. А я прикрою вас от трусов свыше.

Сам он трусом никогда не был. Начинал простым опером и славился не только крутым характером, но и физической силой, отличаясь от типичного образа ‘брюхоногого’ генерала.

Авраменко поднялся и наставил палец на Белкина:

- Будешь руководить операцией. Справишься - станешь полковником, нет - разжалую до лейтенанта. Всё, работайте.

И вышел. Белкин тут же на меня зашипел:

- Ты как себе всё представляешь? Мать-перемать! А если при движении самолёта бойцы с корпуса послетают?

Затем вдохнул-выдохнул и сказал спокойно:

- Ладно, будем работать. Ты давай распределяй людей по группам, вводи в курс, затем на общий инструктаж. А я поторгуюсь насчет ‘доптоплива’.

* * *

Заправщик медленно выруливал к стоящему самолету, отвлекая на себя внимание. Со стороны кормы, в слепой для террористов зоне, бойцы подбежали к самолёту, поднялись по приготовленным спецтрапам, осторожно прошли по верху самолета и распределились по штурмующим группам у аварийных выходов.

Террористы на дозаправку согласились сразу, правда, выпустили только детей. Но и это прошло под жестким контролем с их стороны. К самолету подъехал трап, но к выходу его принять отказались. Потребовали отогнать его и приставить к плоскости крыла. Сами, из-за приоткрытой двери, контролировали подходы к самолёту, не зная, что над ними находятся группы, готовые начать штурм. А детей начали выпускать из аварийного выхода, находящегося в середине корпуса. Они спускались на крыло, потом бежали, оглядываясь, к приставленному трапу, где их принимали бойцы. Бойцы, на корпусе, распластались, чтобы не заметили дети. Вдруг кто-нибудь из них покажет рукой? Снайпера, сидевшие на краю летного поля, со скрипом в зубах докладывали о готовности начать стрельбу, но пока на борту дети…

Рация прошептала доклад:

- Я ‘Гнездо-пять’, в проеме вижу цель, прикрывается заложницей. Уточняю - бортпроводницей. Она подаёт знаки. Какие - не разобрать.

- Я ‘Гнездо-четыре’, подтверждаю. Знак вижу, похож на ‘фак’, вроде, только средний палец вниз.

- Что значит ‘фак’? Доложить точней! - Резко отозвался ‘штаб’.

- Я ‘Гнездо-четыре’, уточнить не могу, дверь закрылась.