Случайный билет в детство (СИ)

— Должна, — пыхтит сапер, направляя тягучую струю в ведро, — если спецдобавок нет. Потом подъедут и уберут эту гадость.

Потекла жидкость из последней бутылки. Сапер слабо улыбнулся:

— Ну вот, нет никаких датчиков.

— А я говорил.

— Да, но в этом деле лучше семь раз перебдеть.

Мы вместе смотрим под кару, где в ведре, вытеснив воду, образовался темный кисель.

— Так, я счас ведерко в сторону отнесу, а потом займёмся вторым зарядом.

Поспешаев не поленился отнести ведро на двести метров в сторону леса. Вернулся ко мне.

— Ты только рук пока из-под ленты не вынимай, — предупреждает меня он, — мало ли что. У нас ещё один заряд. Вдруг они на самом деле имеют связь.

Пожимаю плечами.

— Да ничего, мы ещё посидим. Правда, дружище? — И толкаю труп в плечо. — Вот видишь, молчание — знак согласия.

Сапер хмыкает.

— Ладно, я туда. — И направился ко второй тележке.

— «Штаб», я «спец-два», из первого заряда состав слит, — доложил на ходу Поспешаев.

Рация отзывается нейтрально:

— Принято.

Принимаю удобное положение, чтоб видеть, что творится на второй тележке и отмахиваюсь от кровососов, которые к вечеру обнаглели окончательно. Как всё закончится, первым делом положу в разгрузку репеллент. Пригодится в следующий раз. Истомин со вторым бойцом с самого начала отошли на двести метров и ждут, лежа на газоне рядом с бетонкой.

Со вторым зарядом тоже все идет нормально. Вижу, что оба сапера выпрямляются и вытирают пот. Затем Орлович относит ведро подальше, а Поспешаев направляется ко мне.

— Все. Можно убирать руки с детонатора.

Начинаю шевелить пальцами, потихоньку вытаскивая их из-под ленты. Ух, вытащил и затряс рукой. Только сейчас стало понятно — как она затекла. А у террориста ничего и не сдвинулось. Его мертвые пальцы продолжали удерживать кнопку.

— Пошли, мы своё дело сделали.

От той тележки быстро идут сапер и гражданский.

Делаем шаг и вдруг аппарат в руках мертвого террориста прерывисто запищал.

— Бежим, — орет сапер.

Уже на бегу спрашиваю:

— Чего бежать-то? Вроде слили всё.

— Не всё. На стенках осталось достаточно для хорошего бабаха.

Слева тоже резво бежали двое от второй тележки.

Что-то лицо мне этого гражданского знакомо.

Да-да-дах!

Двойной взрыв хорошо приложил по ушам и солидно подтолкнул в спину. Справа от меня рухнул гражданский, слева сапер. Слышу его голос:

— Наверно пальцы с кнопки сползли.

Приподнимаюсь и смотрю назад. Транспортную кару перевернуло и отбросило метров на десять. Но ведра, стоящие вдалеке, целы.

— Вот так сироп! — Это Истомин приседает рядом. — Я с этих пор и к мёду буду осторожно относиться. Вдруг бабахнет?

Осталось одно — доложить, а то со всех сторон к нам летят машины, сверкая синими маяками. И Белкин там, наверняка, с ума сходит. Докладываю «Штабу»:

— «Штаб», у зарядов самоподрыв. Жертв нет. Все целы.

Затем снимаю каску и подставляю под ветерок лицо. Благодать!

— Сергей? Вязов, это ты?

Поворачиваюсь и пристально смотрю на того гражданского.

Вот это да! День неожиданных встреч. А я думаю, что это лицо такое знакомое? Это же мой учитель по математике и физике Василий Владимирович Коротов. Постаревший, лет за шестьдесят наверное, но такой же поджарый, как я его всегда помнил.

— Здравствуйте, Василий Владимирович.

Нас прорывает, и начинаем сыпать друг другу вопросы, вспоминать прошлое. Рядом тормозят машины, окружают люди. Коротова уводят к машине скорой помощи. Он хоть и крепкий старик, но годы берут своё. А после того что случилось, возможны нервные срывы. Нам-то проще, заточены мы под такие ситуации, хотя стресс постоянно снимаем. В баре «Погребок», что находится недалеко от управления.

Рядом возникает Белкин, сияя как новый железный червонец.

— Живы! Мать перемать! — Он сминает нас в объятиях. — И руки-ноги целы!

— Выпить бы, Николаич, — улыбается Валера, — за удачное завершение.

— И за «мон колонель», — добавляю я.

— Выпьем, непременно выпьем. — Спокойно говорит наш пока ещё подполковник. Но мы знаем, что своё слово «Большой аврал» всегда держит.

Глава 2

От мерного гула двигателей самолета клонило в сон. Лететь предстояло около четырёх часов, я откинулся в удобном кресле, но уснуть, никак не удавалось. Первые полчаса полета внимательно поглядывал на пассажиров. В каждом подозревал затаившегося террориста и напрягался при виде бутылок с напитками. Пассажиры же косились на меня, почувствовав пристальный взгляд.

Стюардесса, катившая тележку с напитками и прочими вкусняшками, остановилась рядом.

— Это вам, — и протянула пузатый бокал с янтарной жидкостью. Заказов я не делал, но мягкий букет ароматов задразнил свежестью лета. От коньяка не откажусь, но, все-таки интересно — от кого?

Но бортпроводница тут же пояснила:

— Это вам от Александра Сергеевича.

«Пушкина?» — пронеслось в голове, но тут же вспомнил — это Александр Сергеевич Астанычев, пилот первого класса. Я сидел в первом салоне и видел проход экипажа. Один из пилотов посмотрел в салон. Мы узнали друг друга сразу. Надо же, лечу рейсом, а экипаж тот, что был на захваченном борту. Интересные совпадения! Хотя бортпроводницы другие.

— Спасибо.