Случайный брак с миллиардером (СИ)

— Простите, — шепчет она виновато и нервно ведет плечами, словно ждет, что я устрою ей взбучку за оплошность. — Мне сказали принести завтрак.

Я выставляю ладонь, чтобы не ослепнуть из-за солнца. Все экраны подняты наверх и солнечные лучи буквально затапливают просторный кабинет.

— Это тоже приказали, — поспешно добавляет девушка, бросая взгляд на панорамные окна. — Но я могу опустить, если вы против.

— Вам ко мне еще какое-то дело?

— Нет, — она качает головой. — Я принесла кофе и круассаны. И овсянку с фруктами.

Я оглядываюсь по сторонам, пока она говорит, и вдруг понимаю, что спала очень крепко. В кабинете успели прибраться, спрятав осколки и подняв подставку с часами. Но, самое главное, рядом с длинным столом появилась напольная вешалка с нарядами. И три стальных чемоданчика с косметикой.

Отлично.

Ссора ссорой, а процесс движется по старым рельсам. Меня снова собираются наряжать, красить и готовить для выхода в свет.

— Я могу набрать ванну, — добавляет девушка. — Здесь не только душ, есть и ванна.

— От меня пахнет?

— Что? — она теряется, а в глазах появляется испуганный стажерский огонек. — Я не имела в виду ничего подобного.

— Или я выгляжу, как человек, который не может понять, как открывать краны?

— Нет, конечно, нет. Я прошу прощения.

Она опускает глаза на ковер с длинным ворсом, а мне становится противно, что я сорвалась на нее. Она же обычный сотрудник, ей просто-напросто не повезло зайти ко мне первой и выслушать затаенную со вчерашнего дня злость.

— У меня ваше расписание, — осторожно вставляет девушка и замолкает, ожидая моей реакции. — Стилист подойдет через двадцать минут…

— Нет.

— Нет?

— Пусть придет господин Константинов. Я не собираюсь ни с кем видеться до того, как появится он.

Она открывает рот, но реплика остается беззвучной. Я вижу, что она не знает, как реагировать, она не научена решать конфликты вроде этого и боится сказать хоть что-то.

— Просто передайте мои слова боссу, — говорю спокойнее. — Или его помощнику. А я пока поем, кофе пахнет чудно.

Я поднимаюсь с дивана и иду туда, где должна быть комната отдыха. Она прячется за панелью, оформленной под голубоватый мрамор, я толкаю панель в сторону и попадаю в компактный гостиничный номер, в котором есть всё необходимое. Двуспальная кровать, массажное кресло и уборная с душем.

Ванна тоже есть, помощница не ошиблась, и стоит она напротив кровати, как принято в ультра стильных дизайнах.

— Как у Людовиков, — фырчу, вспоминая королевские покои. — Не иначе.

Я иду в обычный человеческий душ, после закутываюсь в большое полотенце и провожу несколько минут у большого зеркала, открывая разные пробники с кремами. Сладковатые запахи парфюмерии всегда действовали на меня умиротворяюще, и сегодня не становится исключением.

Я слышу стук, который уверенной вибрацией расходится по панеле, и резко оборачиваюсь.

— Да? — отзываюсь.

— Я могу войти? — голос Константинова тоже приходит уверенной вибрацией. — Ты одета?

— Нет. Дай мне минуту.

Скрип ботинков подсказывает, что Константинов отступает от панели. Я же раскрываю чехол, который сняла с вешалки, и накидываю на себя темно-серое платье с запахом. Бирка Valentino летит в мусорное ведро, туда же отправляется пробник с BB кремом и зубная нить.

— Доброе, — бросает Константинов хмуро, когда я вхожу в кабинет.

Он по своей вечной привычке сел на край стола и потягивает мой кофе. Смотрит на меня коротко и отворачивается к окну, не добавляя ни слова.

— Оно ни черта не доброе, — говорю, проходя к столу. — Ты пришел, чтобы молчать?

— Я хотел поговорить в машине, нам нужно скоро выезжать, — он бросает взгляд на наручные часы. — Через семь минут уже подадут машину.

— Неужели она не сможет подождать босса? — я язвлю и пытаюсь спрятать гневное замешательство, я все-таки ждала, что Константинов будет вести себя по другому, начнет с объяснений и будет, черт возьми, смотреть мне в глаза!

— У нас самолет, — поясняет Константинов. — Рейс частный и может подождать босса, но свободное окно для взлета лучше не пропускать. Всё может затянуться в таком случае.

Он вдруг поворачивается ко мне и смиряет тяжелым взглядом. Встает со стола, оставляя чашку, подходит вплотную и всматривается в мои глаза, словно проверяет, что в них меняется с каждой секундой, за которое тает расстояние между нашими телами. Он подчеркнуто собран и создает впечатление скалы, в идеально сшитом костюме цвета графит и белоснежной рубашке с золотыми запонками.

— Мне передали то, что ты сказала. Хочешь ставить условия? Посылать за мной, как за мальчишкой?

Константинов не смотрит, а давит. Как щит опускается, отсекая его человечность.

— Условия? — я усмехаюсь с грустной улыбкой. — Нет, Константинов, условия ставишь только ты. Ты только зашел, но уже выдал целый список. Семь минут. Самолет. И чтобы без споров.