Случайный контракт

— Это не прошлое.

Она вскидывает на меня взгляд, открывает рот, чтобы оспорить мое заявление, но я действительно не поклонник романтической чуши. Поэтому говорю прямо, как есть.

— Ты принимаешь от него подарки. Принимаешь, — добавляю с нажимом, — рядом с футляром лежала лента от упаковки, а это значит, что ты ее вскрывала. Ты пишешь ему записки. Твоя чашка с кофе осталась нетронутой. И ты предложила ему альтернативу. Да, чай пахнет скверно, на вкус вообще трудно представить, что это за гадость. Но ты оставила ему лазейку остаться. А могла просто выставить. Поэтому признаешь ты это или нет, но для тебя он не прошлое.

Она отводит взгляд в сторону. И хрен знает, что тянет меня за язык. Может, эта ее ранимость или отходняк после сериалов Марины.

— Важно помнить, что у всего есть срок годности. В том числе и у возможности помириться.

— Это невозможно. Вы просто не представляете… — она осекается, понимая, с кем пытается говорить о личном, и мгновенно закрывается за дежурной улыбкой. — Спасибо, что занесли колье.

Скорее всего, ей все еще неловко за секундную откровенность, поэтому я шутливо интересуюсь:

— А за чебуреки?

Вот теперь она улыбается по-настоящему, непринужденно, тепло.

— За них в первую очередь.

Я уже собираюсь уйти, когда вдруг вспоминаю.

— Кстати, насчет чая. Ты знала, какой он?

— О да! Купила в одной чайной лавке. Причем обычно там всегда самый вкусный чай, ну я и взяла, когда мне посоветовали. Продавщица была такой милой, так убедительно уверяла, что чай замечательный. Но я сама виновата: не обратила внимания на то, что она в положении.

Киваю. Знаю я эту продавщицу. Из той же семьи, что и Яров. Это нам еще повезло, что эта банда, которая уболтает любого, торгует чаем. А если бы мясом?

Мой смартфон оживает. Из приемной тоже доносится трель. В холл заходит клиент. А в кабинете ждет приговора пижон.

— Ириске привет, — бросаю я.

Выйдя на улицу, отвечаю на вызов. По работе, понятное дело. Пока вхожу в суть вопроса, пока раздаю указания, оглядываюсь, услышав шаги за спиной, и вижу Валеру. Быстро. За тот подвиг, который он совершил, я позволил бы ему посидеть чуть подольше.

Он спускается со ступенек и тут же хлопает себя по карманам. Достает сигареты, несколько раз щелкает зажигалкой, жадно затягивается, а потом замечает меня.

— Друг… — усмехается. — Что-то раньше у нее таких друзей не водилось.

— Я так понял, раньше у нее не только в этом вопросе было иначе.

Он снова затягивается, выпускает вверх струю сизого дыма, а потом отбрасывает в сторону сигарету и подходит ко мне.

— Если ты и правда ее друг, — говорит с вызовом он, — ты же хочешь, чтобы у нее все было хорошо? Так помоги. Помоги, чтобы так все и было.

— Как по мне, — пожимаю плечами, припомнив крысу в руках, — я для этого уже достаточно постарался.

Но он словно не слышит. Что-то вбил себе в голову и прет напролом.

— Мы помиримся, — говорит убежденно. — Мы столько лет вместе, она — все для меня. И я знаю, что она меня все равно любит. Невозможно разлюбить за неделю. Все ошибаются, разве не так? И все ошибки можно исправить.

— Ну, есть, к примеру, те, после которых остается машина всмятку и пепел на кладбище. И даже если машину позже починят, вряд ли это можно назвать исправлением.

— Смешно, — хмыкает он. — У меня ошибка попроще. Да это вообще просто косяк!

Так… Драгоценности, неделя с момента их расставания, обоих еще крутит друг возле друга.

— Это не косяк, а левак, — делаю вывод.

Он снова вздыхает.

— Пусть так.

Качает головой, ерошит волосы. Черт, он меня от горя, случайно, с Лейлой не перепутал? Тру бороду, чтобы у него прорезалось зрение. Но все, чего я добиваюсь…

— Ну ты же, как мужчина, меня можешь понять, — говорит он убежденно.

— Да хрен там! — я наконец-то взрываюсь и тоже бросаю пижона.



Достал, честное слово. У меня Марина замуж выходит, у меня на завтраки творог с фруктами, у меня по утрам минералка без газа, у меня в горничных Маргарита Аркадьевна. А у него сразу две женщины за неделю!

Ну ничего, думаю, сегодня вечером я свою статистику снова поправлю.

Целый день работаю на износ, предвкушая, какое меня ждет приятное шоу. По офису разносится душераздирающий запах успокоительного чая.

— Это остатки! — выпаливает секретарша, заметив, как я стою в дверях и принюхиваюсь. — Я просто не успела у них отобрать!

— Ладно-ладно, — отмахиваюсь миролюбиво.

— Александр Юрьевич, вы же помните, что в субботу вас пригласили на вечеринку? — напоминает она перед моим уходом домой.

— Вот черт!

И не пойти нельзя: все же хороший клиент. И как оставить новую горничную на растерзание Маргариты Аркадьевны? Я собирался как-то ее поддержать морально в первое время.

Хотя, если выбрать не очень пугливую…

Давненько я не возвращался домой в таком настроении. Все же предвкушение играет ничуть не меньшую роль, чем процесс.

— Как у нас здесь? — спрашиваю, когда горничная встречает меня у двери.

— У нас все готово, — рапортует сухо она. — Ждем только вас.

— Через пятнадцать минут. В моем кабинете. Пусть заходят по одному.